5 любопытных фактов обо всём на свете

Представьте себе, что когда-то не было ни кондиционеров, ни даже вентиляторов, и при этом в жарких странах было так же жарко, как сейчас. И если для коренных жителей Африки и Индии сама природа постаралась сделать так, чтобы им было попрохладнее в лютую жару, то белому человеку в знойных странах было тяжко. Например, нелегко было британцам переносить жару в Индии, где средняя температура весной и летом переваливает за сорок градусов. К тому же в XIX веке уважаемому джентльмену и уж тем более даме нельзя было надеть шорты, футболку или лёгкий сарафан. Только кителя, костюмы и пышные платья. Трудно в таких условиях нести бремя белого человека.

На помощь белокожим британцам пришла панкха - кусок ткани, подвешенный под потолком, приводимый в движение индусом при помощи верёвочного механизма. Индус обычно дёргал за верёвочку в соседней комнате, чтобы не смущать своим видом господ и чтобы ненароком не подслушать важные разговоры о колонизации индийских земель. Несмотря на удалённый характер работы опахальщика, особо ценились глухие сотрудники, которые при всём желании не смогли бы ничего подслушать.

Работа эта была утомительной и нудной, однако для индуса считалось удачей получить должность оператора панкхи в британском доме. Панкхи устанавливались не только в домах, но и в церквях. Большие помещения, как церковный зал, обслуживало несколько “панкхщиков”.
Панкха давно было известная в Индии, но в Европе долгое время считалось, что это британцы принесли в Индию это изобретение в конце XVIII века, как и другие блага цивилизации. Любопытно, что так и не была внедрена автоматическая панкха, и до появления электричества комфорт британцев в жару обеспечивался индусом с верёвкой.

Помните, как несколько лет назад страна обсуждала поддельное отравление Алибасова средством для чистки труб? Якобы он хотел попить газировку, а попил “Крота”. Это было глупое шоу, но когда-то проблема отравления по неосторожности остро стояла в Российской империи.

В конце XIX века в России начали массово производить уксусную эссенцию. Продавалась она в обычных стеклянных бутылках. Конечно, на этикетке было написано, что это уксусная кислота, но, если ночью захотелось для хорошего сна выпить 50-100 г настойки, а на кухне нет света, да ещё если читать не умеешь, то очень легко перепутать бутылки - глотнул не глядя и уснул вечным сном. Количество отравлений росло вместе с продажами эссенции. И тогда производители запретного напитка придумали специальные трёхгранные бутылки с насечками. Благодаря необычной форме бутылки в полной темноте можно было определить, что пить можно, а что нельзя. Насечки же были нужны, чтобы отмерять нужное количество эссенции для разбавления.

После революции про специальные бутылки забыли, и снова народ стал нечаянно травиться. Трёхгранки вернулись только благодаря стараниям знаменитого врача Александра Пучкова, чьё имя сейчас носит московская Станция скорой и неотложной медицинской помощи.

Спартанцы были лаконичны и суровы. Истинный спартанец был силён телом и крепок духом. Спартанец не страшился смерти и должен был в любую минуты быть готовым умереть за свободу Спарты. Драгоценности и деньги могли сбить его с пути беззаветного служения родному краю - богатый человек больше думает о своём богатстве, а не о родине. Поэтому стяжательство в Спарте не поощрялось. Законодатель Ликург Спартанский догадался, как навсегда искоренить накопительство и побороть взяточничество. Он распорядился изъять серебро и золото у спартанцев и выдать по установленному курсу вместо монет 625-граммовые железные прутья. Эти заменившие деньги прутья назвали пеланорами. Прутья предварительно обрабатывались специальным раствором, который делал их хрупкими. Торговать с другими странами прутьями нельзя. Дать крупную взятку не получится, слишком много места прутья занимают. Копить пеланоры под матрасом тоже плохая идея, да и ломались они быстро. Такие деньги были никому не нужны. Искоренив обычные деньги, Ликург окончательно изолировал Спарту от остального мира.

Студенты всегда были бедными. Особенно бедны они были в те времена, когда бедняков было большинство. В средневековых университетских городах студенты добывали себе на перья, бумагу и книжки попрошайничеством, но не совсем обычным. Так как просить милостыню могли только нищие (у них был свой цех и представителей других профессий они к себе не пускали), студентам приходилось придумывать новые способы попрошайничества - они по вечерам пели под окнами. Любопытно, что больше других получал денег и еды тот, кто пел плохо. Хозяева были готовы отдать крикуну всё что угодно, лишь бы он перестал драть глотку. Мода на мерзкое студенческое пение так достала жителей старинного университетского немецкого города Аугсбурга, что в 1522 году магистрат постановил для избавления от "несносного воя школяров" создать фонд помощи студентам. Жителям, жертвовавшим деньги на студентов, на дом вешался специальный жетон. Студентам разрешалось петь только у домов без жетонов.

Вы когда-нибудь задумывались, почему бордели иногда называют домами терпимости? Слово “бордель” происходит от французского bordel (хижина), которое ведёт свою историю древнефранкского bord (доска). Короче говоря, бордель - деревянная хижина. А “дом терпимости” - это maison de tolérance, то есть сейчас бы бордель назвали бы домом толерантности. Так публичные дома прозвали после Великой французской революции. Новый порядок требовал новых названий - революционеры заявили, что проститутки тоже люди, поэтому не стоит относиться к ним с презрением, надо быть толерантными, поэтому и это maison de tolérance.

Называние стало мемом среди русских солдат, вступивших в Париж в марте 1814 года. Конечно же, они пользовались услугами парижских путан, и им очень нравилось, что притон по-французски красиво называется maison de tolérance. От этого слова не веяло дешёвыми духами и перегаром, а слышалось что-то вроде хруста французской булки. Солдаты, вернувшиеся из Парижа в Россию, стали называть русские публичные дома домами терпимости. Но русскоязычные посетители борделей не знали про толерантное отношение к проституткам, поэтому вкладывали другой смысл в название. Либо бедные сотрудницы борделя терпят своё ужасное положение, либо окружающие терпят существование такого греховного места, как maison de tolérance.