Единственный моряк, сбежавший с советской подлодки

«С подводной лодки не убежишь», — так обычно говорят человеку, который оказался в безвыходной ситуации и вынужден покориться обстоятельствам. Мысль о том, что можно сбежать с находящейся в боевом походе субмарины, кажется абсурдной. Однако в истории советского флота нашелся человек, которому это все-таки удалось.

Этим дезертировавшим моряком-подводником стал старшина группы трюмных машинистов на подводной лодке Щ-303 «Щука» Борис Галкин. «Груб, дружить не умеет, теряется в моменты опасности», — говорили о нем сослуживцы.

Однако при этом он отлично проявил себя в трех боевых походах, участвовал в потоплении нескольких немецких транспортных кораблей и в итоге был награжден орденом Красного знамени и орденом Отечественной войны I степени. Как же герой решился на предательство?

Тяжелый поход

В мае 1943 года Щ-303 отправилась из Кронштадта в длительный боевой поход к устью Финского залива для разведки немецкой противолодочной обороны. Запасами ее снабдили на 78 суток.

Поход, однако, не заладился с самого начала. Уже в первые дни борт «Щуки» царапнула немецкая противолодочная мина, к счастью, не сработавшая. Кроме того, залив буквально кишел немецкими и финскими кораблями, и спокойно всплыть на поверхность для подзарядки аккумуляторных батарей было просто невозможно.

Однако самый неприятный сюрприз ждал советских моряков при выходе в Балтийское море — от берега до берега залив был перекрыт двойной противолодочной сетью. Попытки прорваться в открытое море провалились. За Щ-303 устроили охоту корабли противника, не позволявшие ей всплывать даже ночью. На второй неделе похода «Щуке» пришлось лечь на грунт, где ей предстояло провести несколько суток.

Запасы заряда аккумуляторов стремительно подходили к концу, и электроэнергию экономили как могли. Воздуха катастрофически не хватало. Находившийся в полуобморочном состоянии экипаж, вынужденный есть невыносимый суп на морской воде, каждую минуту ожидал нападения. Именно тогда Галкин и сломался.

Дерзкий побег

21 мая в 12 часов дня старшина Борис Галкин заступил на вахту в центральном посту, где с вместе ним был вахтенный офицер. Рядом находилась радиорубка с несколькими радистами и акустиками.

Через три часа акустик услышал шум винтов множества кораблей, и вахтенный офицер немедленно направился докладывать об этом командиру «Щуки» Ивану Травкину. Оставшись в одиночестве, Галкин не стал терять времени. Он запер радиорубку, забаррикадировался в отсеке, отключил освещение и подал в цистерны воздух высокого давления, после чего лодка стала быстро всплывать. Сам же старшина тут же поспешил в верхний рубочный люк.

Ошарашенный экипаж не сразу сообразил, что происходит. «Стремглав бросаюсь в центральный пост», — вспоминал Иван Васильевич: «Но стальная переборочная дверь, ведущая туда из четвертого отсека, оказывается запертой. В темноте толкаю ее, колочу по ней кулаками — не поддается».

Вскоре радисты сумели выбраться из радиорубки и пустили в центральный пост командира. Приказав готовить подводную лодку к срочному погружению, Травкин полез вслед за Галкиным на мостик: «Режет глаза от яркого солнца. Ослепительно сверкает море. Оглядываюсь. Множество кораблей застыло на различном удалении от лодки. Ближайшие из них всего метрах в тридцати. Стволы орудий нацелены на нас».

Чудесное спасение

Галкин стоял на мостике и размахивал захваченной из каюты белой наволочкой. На вопрос командира, что случилось и где произошла авария, старшина выругался матом и добавил: «Не могу больше. Все равно все погибнем!»

Разъяренный Травкин сильно пожалел, что не прихватил с собой пистолет. Однако времени на предателя не было — «Щуку» надо было спасать.

Командир рассудил, что если начать немедленное погружение, вражеские корабли лодку сразу потопят. Тогда Иван Васильевич решил обмануть немцев, убедить их, что советские моряки готовы сдаться на их милость. Это немного притупит бдительность противника, да и экипаж придет в себя от шока.

Травкин стал громко кричать в сторону ближайшего корабля: «Гитлеровцы сочли, что я приглашаю их на переговоры. С корабля стали шлюпку спускать. Поверили, глупцы!»

Немного подождав, командир дал сигнал к погружению и немедленно исчез внутри. «Щука» тут же нырнула под воду, оставив Бориса Галкина барахтаться на поверхности. После секундного промедления немцы открыли огонь, но несмотря на полученные повреждения, Щ-303 удалось уйти. 8 июня, оставив попытки пробиться в Балтийское море, она вернулась в Кронштадт.

Борис Галкин стал сотрудничать с немцами. Он, в частности, пытался безуспешно переманить на их сторону попавшего в плен командира подводной лодки С-7 Сергея Лисина.

Вручение экипажу подводной лодки «Щ-303» гвардейского знамени 1 марта 1943 года. Архивное фото

Точных данных о том, как сложилась последующая судьба старшины со «Щуки», нет. Травкин, тем не менее, полагал, что тот не избежал заслуженной кары. «Уже в конце войны, когда наши войска вступили в Германию, Галкин, которого гитлеровцы пригрели-таки под своим крылышком, попал в руки советского правосудия», — писал Иван Васильевич в своих воспоминаниях: «Он получил по заслугам. Такова участь всех предателей. Иного конца для них нет и быть не может».