Запорожские казаки: вольные рыцари или преступная орда?

Правда, есть множество свидетельств иного толка. Воспетые украинскими историками запорожские казаки на самом деле серьезно отличались от общепринятого образа. Даже братья-белорусы, ставшие свидетелями казацкого «героизма» украинцев, обвиняли соседей в том, что их действия больше походили на разбойничьи.



Кто ехал в Запорожскую Сечь и свидетельства белорусского соседа

Запорожских Сечей, как известно, существовало с десяток. Они формировались и угасали с течением времени в разных местах. Первая возникла на острове Хортица. Что касается национальной принадлежности запорожских казаков, то по мнению историков, славянский элемент преобладал в казацкой среде лишь с 17 века. Именно в этот период на вольницу от гнета магнатов стекались малоимущие представители Речи Посполитой. Украинская историография руководствуется центральным мифом, согласно которому рядовой казак – крепостной юнец, бежавший от жестокого пана. Но все же именитые историки из Украины, тот же Антонович или Грушевский, рассматривали весьма своеобразную версию становления украинского казачества.

По их мнению, Сечь зародилась благодаря мещанской колонизации дикой степи. И определенную роль в этих процессах сыграл криминальный элемент. Сечь того начального периода скрывала на своей вольнице откровенно асоциальных представителей, не желавших жить по закону. На руку этой версии играет документ от 1590 года, где польский сейм в ультимативной форме требовал от запорожцев изгонять из Сечи преступников, осужденных за убийства. Изучавший летописи по украинскому казачеству Яворницкий признавал, что «на Сечь шли разного рода преступники, злодеи, дезертиры, мошенники».

На совести преступников-запорожцев многочисленные злодеяния на соседних украинцам белорусских землях. «Баркулабовская летопись», составленная священником Фёдором Филипповичем, полна свидетельств о бандитских казацких шайках. Сечевых казаков нанимал польский король, стремящийся их руками решать собственные военные задачи. Федор Филиппович утверждал, что запорожцы приносили белорусам множество бед, захватив Витебск, вывезя кучу материальных ценностей их города, убив десятки уважаемых мещан. Описывая «подвиги» запорожских казаков, священник ставил их в один ряд с татарами: «Горше злых неприятелей, злых татар, мамаева орда прокатилась по деревне».

Мнения иностранных историографов

Есть и схожие мнения иностранных историков о том, кем действительно были казаки Запорожья. Американка Синтия Энлоэ работала над исследованием, вычленяя группы «этнических солдат». Это были военизированные формирования, специализирующиеся исключительно на войне. Эти «боевые расы», по мнению Энлоэ, проживали на имперских перифериях, вблизи привычных путей вторжения. К категории «этнические солдаты», помимо пуштунов, черногорцев, шотландцев, курдов, зулусов, историк отнесла и запорожских казаков. Синтия Энлоэ называет их универсальными солдатами, смысл существования которых состоял в войне на суше, на море, причем, в ходе военных кампаний они доказывали высокий уровень боеготовности. Подобного мнения придерживался и историк Кулиш, назвавший сечевых бойцов «ремесленниками боевого дела». Он утверждал, что украинские казаки были готовы сражаться ради сражения, за кого угодно и против кого угодно.

И все же окончательная точка в этом вопросе не поставлена. Принадлежность казаков к пиратам, бандитам, вольным наемникам и т.д. остается под вопросом. Вполне вероятно, что нельзя стричь под одну гребенку всех без исключения представителей запорожского казачества. Были в той среде и совершенно другие примеры.

Часть историков не видят разницы между украинскими казаками и турками.


Чем прославились запорожцы

История знает множество эпизодов из жизни казачьих формирований, дискредитированных не самыми лучшими инцидентами. Оказывается, в ряду наиболее прибыльных промыслов у украинских казаков стояло пиратство в водах Черного моря. В одном из первых упоминаний о запорожских казаках в источниках середины 15 века описывалось их нападение на купеческий корабль. А в период крымских и молдавских походов доблестные малоросские сечевики запятнались не меньшим числом грабежей и зверств, чем их официальный враг - турки с татарами. В народных сказаниях последних об этом имеется множество свидетельств.

Конечно, все это сегодня выставляется с романтико-героическим налетом, мол, таким образом казаки мстили противнику за налеты и освобождали пленных соотечественников. Вот только щедрый шопинг казачков на восточных базарах не очень лепится в общую патриотическую канву.

Французский классик Проспер Мериме писал о Запорожье, как о «республике отважных пиратов». И это ни в коем случае не поэтическая гипербола, да и доказательств благородного пиратства запорожцев на благо писатель не приводит. На страницах «Общей истории Турецких войн» Луи Бретон тоже описывал украинских казаков Запорожья. Он называл их людьми, выросшими в труде, закаленными напастями, подобно скифам, способными к войнам, как гунны, и жестокими, как сарматы. В манере обращения с врагом писатель сравнивал коварство казаков с турками с разницей лишь в вере.

Из такого описания выходит, что в глазах иностранцев казаки того времени отличались от воинствующих племен лишь вероисповеданием. Но и на этот счет есть различные точки зрения. Классическая история утверждает, что запорожские казаки были едва ли не фанатиками христианства и все свои действия сводили к религиозным законам. И церковь действительно неизменно присутствовала на Сечи, вот только привязывать традиционную практику вояк к евангельским канонам во имя братьев по вере было бы лицемерно. Множество раз украинские казаки жестоко опустошали единоверцев Московии в тяжелые времена Смуты начала 17 века. А киевский воевода, последний православный сенатор Речи Посполитой Адам Кисель и вовсе назвал запорожцев «религиозными нулями».