Профессор Воробьев: постковидный синдром и почему не будет второй волны

В интервью Fishki профессор, председатель Московского городского научного общества терапевтов Павел Воробьев объясняет, что такое постковидный синдром и почему осенью не будет второй волны COVID-19.

Текст представляет собой резюме видеоинтервью Павла Воробьева. Полная версия видеоинтервью доступна ниже.

Что такое постковидный синдром и кто ему подвержен?

Этому синдрому подвержены не все, а около 10-12% переболевших. Что это такое? Мое мнение следующее. Ковид поражает центральную нервную систему, периферическую нервную систему и автономную нервную систему. У нас, как известно, три нервные системы. При COVID-19 идет тромбоваскулит. И этот тромбоваскулит, мы называем его энцефалитом, потому что это воспаление мозговой ткани, он не проходит сразу после заболевания.

Изначально все накинулись на легкие, потому что легкие - это то, что было видно по одышке и другим симптомам. Но среди всех больных ковидом тяжелое поражение легких - это всего несколько процентов. Основная масса болела без такого поражения легких. К сожалению, у многих было именно поражение головного мозга. Проявляется это следующим образом. Например, нарушение температуры. Не только повышение, но и понижение: 35,5 или 36,0. И это может сохраняться на протяжении долгого времени. И эта температура при постковидном синдроме ничем не регулируется.

Дальше - при постковидном синдроме отмечаются сильные головные боли. Слабость - причем многие описывают такую слабость, что буквально с кровати встать не могут. Люди с активной жизненной позицией, пробегающие по несколько километров в день, они выйти из дома не могут. Также при постковидном синдроме может оставаться потеря обоняния. Встречается потеря обоняния не так часто, как слабость.

Идем дальше. Нарушения дыхания, чувство нехватки воздуха, спазмы в грудной клетке без выраженного поражения легких. У некоторых переболевших появляются поражения кожи, различные высыпания, у некоторых начинают выпадать волосы.

Также встречаются психические нарушения: плаксивость, плохое настроение, депрессивное настроение, суицидальные мысли. Но психиатрические проблемы могут обостряться на фоне инфекции. И если это изолированная проблема от всех остальных симптомов, то здесь именно психические проблемы. А если в сочетании с другими симптомами - то это поражение головного мозга.

Я почти уверен, что если поговорить с переболевшими гриппом, то и у них такое тоже может быть. Потому что вирусы поражают, к сожалению, органы и системы одинаково, вне зависимости от того, какие это вирусы.

Понимания, какие люди больше подвержены постковидному синдрому, сейчас нет. Люди, ведущие активный образ жизни, замечают это лучше в отличие от тех, кто вел пассивный образ жизни.

Грозит ли постковидный синдром тем, кто перенес болезнь бессимптомно?

Пока нет понимания, как поставить этот диагноз. Есть статистические данные по обследованию больших групп людей, перенесших ковид с симптомами, которые указывали на то, что у этих людей присутствуют в мозгу определенные изменения.

Вообще, рекомендуется смотреть растворимый комплекс фибрин-мономеров (РФМК) - это наиболее чувствительный тест. Это то, что входит в понятие «коагулограмма». Но, к сожалению, этот тест во время эпидемии не использовался повсеместно. Все смотрели D-димер, но он работает при очень тяжелых состояниях, а РФМК гораздо более чувствителен, чем D-димер. D-димер может быть в норме, а РФМК повышен.

Стоит ли беспокоиться тем, кто переболел бессимптомно? Если никаких симптомов (постковидного синдрома) нет и не было, то стоит жить спокойно. Потому что гонка обследований - это уже ипохондрическая тема. Но если человек перенес ковид и у него есть какие-то симптомы, то, наверно, стоит принимать антикоагулянты (после консультации с врачом, прим. Fishki).

Еще в самом начале мы в рекомендациях нашего московского терапевтического общества писали, что после выздоровления человеку, перенесшему ковид, нужно две недели пить антикоагулянты дома, как это положено при любой опасности возникновения тромбоэмболии. Это не касается конкретно ковида, это всегда было, это нормальная тактика.

«В России лечат в основном фуфломицинами»

В России [при лечении COVID-19] в основном используются фуфломицины. Обсуждать всемирную идиотию с ковидом мне довольно трудно. Но мы помним историю с препаратами хина (препараты против малярии, прим. Fishki), которые разрекламировали и все кричали, что это наше спасение. Но потом выяснилось, что они не просто не спасение, но опасны, оказалось, что они увеличивают летальность.

Туда же относится и азитромицин, который так же в группе с препаратами хина оказался опасен. Мне особенно обидно говорить про азитромицин, потому что я его очень люблю и хорошо к нему отношусь, но при лечении других инфекций, не при вирусе. Он прекрасно помогает при бактериальной пневмонии. А здесь он просто оказался не к месту.

Также огромное количество дорогостоящих препаратов в это время прошло. И все они никак себя не зарекомендовали. Единственное, что зарекомендовало себя в тяжелых случаях - это гормональная терапия. И в нашей стране как раз была показана эффективность больших доз гормонов, так называемая пульс-терапия у самых тяжелых больных, которые готовились на ИВЛ. При том, что мы знаем, что ИВЛ - это не спасающая жизни технология, что около 80% на ИВЛ погибают.

Поэтому одна из задач состоит в том, чтобы не довести до ИВЛ. Группа наших докторов, военных медиков, применила эту пульс-терапию для тех, кто подходил к состоянию ИВЛ, и оказалось, что есть очень хорошие результаты. Но мы ведь обычно приводим в пример англичан, вот этот мем «британские ученые доказали», а наших мы, конечно, не цитируем - что нам наши…

И еще одна важная тема, которую мы «пробили» - это повсеместное применение антикоагулянтов. Сейчас это делает весь мир делает. Но когда мы только начинали об этом говорить, этого абсолютно не было в мировой практике. Наоборот - все мне крутили пальцем у виска, мол, что ты нам рассказываешь, нужно вирус лечить! А вирус лечить не нужно, необходимо лечить те состояния, которые развиваются в результате вируса.

«Врачей оболванили»

Зачем врачи применяют антибиотики при ковиде? Дело в том, что врачей оболванили повсеместно. Все привыкли пользоваться клиническими рекомендациями, даже если в этих клинических рекомендациях нет ни одного доказательства эффективности. Просто всем сказали делать, и все ответили - будем делать. И это ужасно!

Раньше такого не было, раньше врачи всегда думали и понимали, что клинические рекомендации - это хорошо, но ты как доктор должен понимать, что ты делаешь и зачем. Зачем давать антибиотики при вирусной пневмонии? Она совершенно другого генеза, бактерий там нет. Если присоединятся бактерии - тогда давай антибиотики. Это вот как раз касается азитромицина, упомянутого выше.

Почему второй волны коронавируса не будет?

Порядка 20-30% процентов имеют антитела, у них есть иммунитет. Кстати, есть расхожее мнение о том, что антитела исчезают, иммунитет исчезает, но это не так. Есть клетки памяти, которые против этого вируса уже настроены, так вот они просто будут спать и ждать своего часа. Антитела они не производят. Антитела нужны только в момент активного сопротивления инфекции. На то, чтобы появились клетки памяти, уходит примерно неделя.

Примерно 20-30% имеют сейчас антитела, B-клетки. Но выяснилось, что есть еще и T-клеточный иммунитет. Клетки, запоминающие возбудителя, но не вырабатывающие антитела. Это тоже лимфоциты, но другие. На сегодняшний день есть шведские и американские исследования, которые говорят, что порядка 30-40% людей в популяции имеют Т-клеточный иммунитет. Сумма получается большая. 20-30% одних, 30-40% других - мы уходим за 60% иммунитета в популяции. Этого достаточно, чтобы не ожидать второй волны.

Полную версию интервью смотрите ниже.