«Мы хотели там остаться». Как Тепляковы уехали в Китай и почему вернулись

В биографии многодетного отца Евгения Теплякова, чья старшая дочь Алиса поступила в МГУ в девять лет, много пробелов.

Он глухо молчит о белорусском детстве и родне. Не делится подробностями учёбы в Москве до того, как женился. Про нынешний быт в зюзинской однушке, вызывающий много вопросов, тоже говорить не любит — мол, это к делу не относится. И почему-то не хочет показать свои красные дипломы, которыми постоянно бравирует в интервью.

Зато Тепляков при случае с удовольствием упоминает, как они жили в Китае, пока он осваивал докторантуру.

Из России с любовью

Социалистический Китай — это вообще его нежная привязанность, учитывая, что Евгений является идеологическим коммунистом и фанатом СССР. В семейном блоге Тепляковых who_stole_tarts Китаю посвящено много постов, и большинство в духе «вот это страна, не то что некоторые».

Сами Тепляковы прожили в Китае четыре года — с 2013-го по 2017-й.

Туда они приехали с одним ребёнком — годовалой Алисой, а вернулись в Россию уже с четырьмя детьми. (Из которых двое — сын Хеймдалль и дочь Терра — родились в КНР: эти факты Алиса и её отец уточнили на телеканале РБК. Ещё одна дочь Лейя появилась на свет во время каникул семьи в Москве в 2015 году).

В Китай их занесло благодаря тому, что Тепляков выиграл стипендию CAS-TWAS.

Что это такое:

CAS – Chinese Academy of Sciences (Китайская академия наук).

TWAS – The World Academy of Sciences (Всемирная академия наук), первоначально известная как Академия наук стран третьего мира, затем как Академия наук развивающихся стран. Она управляется ЮНЕСКО и базируется в Триесте, где её щедро спонсирует итальянское  правительство.

Совместная программа CAS-TWAS позволяет каждый год набирать по конкурсу до 200 студентов из развивающихся стран и целиком спонсировать их четырёхгодичное обучение в Китае по программе докторантуры. Им компенсируют все расходы на визы и переезд, а также платят по 7–8 тысяч юаней в месяц — по нынешнему курсу это чуть больше 1–1,2 тыс. долларов, или 80–90 тыс. рублей.

Пока Тепляковы жили в Китае, эта стипендия была намного выше типичных китайских зарплат.

Сравните: по данным Национального бюро статистики за 2012 год (накануне приезда Тепляковых), средняя городская зарплата в частном секторе была всего 2,3 тыс. юаней, а в государственном — 3,9 тыс. юаней в месяц. Студенту Евгению Теплякову платили в 2–3,5 раза больше.

Китайская мечта

Неудивительно, что в стране социализма Тепляковы могли позволить себе жить достаточно «буржуазно».

У них была четырёхкомнатная квартира в охраняемом ЖК с бассейном и мини-парком. Была няня. Была уборщица, которая трижды в неделю драила им кухню. Им вполне хватало и на оплату детского сада, и на еду, и на прочие бытовые нужды.

Впрочем, Тепляковы, похоже, не имели привычки «буржуазного» досуга: ходить в рестораны, отдыхать на курортах и т.д. Деликатесов у них на столе никогда не было. Или дорогой (да хотя бы просто разнообразной) одежды. Или хайтека. На всём этом они уже тогда хорошо экономили, притом что у них ещё не было столько детей.

Между тем к 2017 году, когда оплачиваемая докторантура Теплякова закончилась, средние зарплаты в Китае настолько выросли, что почти сравнялись со стипендией CAS-TWAS, а, например, в Пекине или Шанхае — скромным доходом «воспитателя домашнего детского сада».

«Наши дети думают, что столица их Родины – Пекин»

Однако Тепляковы вырвали себя из китайского благополучия — спрашивается, почему?

Сам Евгений вскользь признался «Аргументам и Фактам», что это было против воли: «За Китаем будущее! Мы, если честно, и хотели бы там остаться». А причину назвал такую: «Если учить детей, то только на родном языке, пришлось вернуться».

Но пока супруги ещё жили в Китае и лелеяли мечту остаться, они рассуждали совсем по-другому.

Вот пара цитат из их обращения к китайским СМИ в 2016 году, текст которого Тепляковы запостили в блоге:

«Наши маленькие дети родились и выросли в Китае, они говорят по-китайски, они думают, что столица их Родины – Пекин». (Речь шла обо всех имевшихся на тот момент детях, а не только о рождённых в КНР).

«Нам очень нравится Китай, мы гордимся его научно-техническими, экономическими и другими достижениями. Мы видим, как он меняет жизнь обыкновенных людей к лучшему от года к году. И мы бы очень хотели “присоединиться к китайской мечте” и строить социализм вместе с вами».

Это письмо, возможно, проливает свет на истинную причину вынужденного отказа Тепляковых от китайской мечты: они всем сердцем хотели стать для китайцев «своими», но те воспринимали их исключительно как чужаков, и это не могло измениться.

Свой среди чужих, чужой среди своих

Письмо, по сути, представляет собой жалобу на то, что простые китайцы — это дикари, воспринимающие людей другой внешности как экзотику и зверей в зоопарке, на которых можно глазеть, в которых можно тыкать пальцем, чьих детей можно трогать, как игрушки, и фотографировать.

При этом иностранцы, оставаясь объектами всеобщего «благожелательного» внимания, никогда не могут добиться от китайцев дружбы и равных с ними возможностей.

В частности, Тепляковы возмущались, что для них в четыре раза завышают цены на товары и навязывают дорогие услуги, просто потому, что они не китайцы.

Они обижались, что даже через три года жизни в одном районе китайские соседи ни капли не сблизились с ними. Что на игровой площадке их детей всегда окружает толпа любопытных, но никто не дружит с ними по-настоящему и не приглашает в гости.

Тепляковы сетовали, что в детском саду к их чадам относятся как к «забавным зверушкам» и отказываются учить их наравне с китайскими детьми: если тем дают нормальные развивающие задания, то детям Тепляковых по полгода подсовывают один и тот же примитив.

«Местное население постоянно выражает по отношению к иностранцам, вероятно, радость и гостеприимство, если китайская культура называет это подобными словами. В России подобные действия называются проявлением национализма и разжиганием межнациональной розни», — грозно заключали Тепляковы.

Вундеркиндами по разгильдяйству

Неизвестно, удалось ли Тепляковым привлечь внимание китайских СМИ. Об этом они не отчитывались, зато продолжали жаловаться на отношение китайцев.

Между тем в комментариях спрашивали, зачем они внушают детям, что их Родина — Китай? Вот как отвечали Тепляковы:

«Довольно наивно считать, что их столицей должна быть Москва: СССР давно канул в Лету, а то, что они говорят по-русски, не делает их россиянами автоматически. Паспорт в этом вопросе — дело десятое».

«На текущий момент они гораздо больше похожи на китайских детей, чем на российских в силу выбора места проживания. Россия займёт своё место, когда они с ней встретятся в сознательном возрасте».

В итоге они вернулись в Россию меньше чем через год. Алисе тогда исполнялось пять лет, её брату и сёстрам было от трёх лет до трёх месяцев.

С тех пор началась гонка галопом по российской школьной программе на домашнем обучении с родителями, словно в отместку китайцам, которые упустили вундеркиндов.