«Лёка-кока»: чем пришлось расплатиться за честность советской Одри Хепбёрн

Славы, успеха, признания и больших денег добиваются единицы. А остальные прозябают, не успев взлететь и стать королевой подиума. Парадоксально, но в случае с российскими манекенщицами создаётся ощущение, что до Водяновой и Пивоваровой у нас в стране красавиц, достойных мирового подиума, не было. Очень даже были. И судьба одной девушки, которую заслуженно сравнивали с Одри Хепбёрн, сложилась не так, как хотелось бы. Но на то были свои причины.

Родные называли девочку в детстве Лёка-кока. Милое прозвище прилипло, да так и осталось, хотя настоящее имя Мироновой – Леокадия. Девочка с юных лет мечтала о карьере певицы, но мечте не суждено было сбыться из-за травмы голосовых связок. В мир моды она попала совершенно случайно: решила сопроводить подругу в Дом моделей, где попалась на глаза молодому человеку. Который предложил Лёке попробовать себя в качестве модели. Этим  человеком оказался Вячеслав Зайцев – тогда ещё начинающий дизайнер и модельер.

Миронова приняла предложение. И заявила о себе не только яркой красотой, но и смелостью: девушка первой из советских манекенщиц вышла на подиум  без бюстгальтера. Дело в том, что как раз в конце 60-х в столице проходила Неделя моды. И дабы не демонстрировать иностранкам, с которыми приходилось переодеваться бок о бок, чудо отечественной текстильной промышленности, она предпочла обойтись без него.

Замужем Лёка была один раз. Но супруг оказался ревнивцем и навсегда отбил желание связывать себя узами брака. А вот романов на счету стройной красавицы с бездонными глазами, волосами цвета ночи и королевской осанкой было немало. В том числе с довольно известными мужчинами, предлагавшими Леокадии руку и сердце спустя несколько месяцев после знакомства. Но на все она отвечала отказом.

По признанию Мироновой, единственной настоящей любовью в её жизни был литовский корреспондент по имени Антанас. Но он оказался замешан в полузаконном политическом движении, и девушка приняла непростое решение порвать с возлюбленным.

Леокадия неоднократно рассказывала, что сильные мира сего прямо говорили манекенщицам о необходимости проявить лояльность. Некоторые представители партийной элиты намекали, а порой и открыто требовали от девушек интимной близости, грозя несговорчивым, что в случае отказа можно забыть о карьере.

В случае с принципиальными начинали мстить, писать доносы на якобы связь с врагами, обвинения в шпионаже. Лёка стала едва ли не единственной, отказавшейся от связи с одним высокопоставленным чиновником. После этого ей больше чем на год запретили выходить на подиум. Родным поступали звонки от неизвестных с угрозами, а мать девушки чуть не закрыли в психиатрической больнице.

Когда политические направления изменились, и можно было открыто об этом говорить, Миронова рассказала о преследованиях. Но имени главного обидчика так и не назвала, аргументировав отказ тем, что ещё живы дети и внуки этого человека.

Когда история немного утихла, Лёка устроилась в Дом моделей в Химках и проработала там 20 лет. И иногда участвовала в показах вплоть до недавнего времени, хотя Мироновой уже перевалило за 70 лет. Возможно, несгибаемая красавица и не смогла достичь тех высот, которых заслуживала, но осталась честна перед миром и собой.