«Мой адрес – Советский Союз». Скандальный раскол советского ВиА

В 1975 разразился беспрецедентный для Советского Союза скандал, когда большинство музыкантов покинуло коллектив, бросив Маликова на произвол судьбы.

Почему?

Самая распространенная версия конфликта гласит, что Маликов сорвался на солиста Валентина Дьяконова, который опоздал на репетицию, слово за слово, и понеслась нелегкая. Всего в ансамбле было десять человек, Дьяконов хлопнул дверью, а за ним ушли Ирина и Алексей Шачневы, Сергей Березин, Юрий Петерсон, Анатолий Могилевский, Геннадий Жарков, Юрий Генбачев.

Все было не совсем так.

По рассказу Маликова, на гастролях в Ижевске Дьяконов не опоздал на репетицию, он не пришел на первый из трех назначенных в тот день концертов, а на второй явился пьяный. В целях пристыдить солиста, Маликов собрал коллектив и устроил Дьяконову выволочку. «Но были люди в коллективе, которым это оказалось на руку, и случился раскол».

Однако, ижевский инцидент удалось замять. Предстояли санкционированные на самом верху четырехмесячные гастроли по Южной Америке, о каком распаде могла идти речь?

Гастроли эти провалились. 

Немудрено...

На что рассчитывала русскоязычная труппа? На какой ажиотаж в Перу?

«Самоцветы» отработали в ноль, сборов не было, шел мухлеж с валютой. В этом посте не место разбираться в запутанных финансовых афронтах несчастных гастролей, просто скажем, что музыканты даже не смогли из – за границы барахла привезти, прокатившись за еду, в чем винили не только администраторов, но и Маликова.

Вернемся к словам Маликова - «Но были люди в коллективе, которым это оказалось на руку, и случился раскол» - дав слово противоположной стороне.

Посмотрим кто и чем был недоволен.

Анатолий Могилевский устал от исполнения правоверных песен, позже признавая: «Маликов был тем человеком, который определял все. И понимал гораздо больше нас. Что нужно считаться со вкусом потребителя, а не только со вкусом музыкантов. Что нужно считаться со вкусом разрешающих органов».

Устал и Геннадий Жарков: «Мне все надоело, стало неинтересно, и я хотел чего-то нового. Я любил западные ансамбли «Земля, ветер, огонь», «Чикаго», «Кровь, пот и слезы». И мне казалось, что мы способны делать что-то подобное».

Юрий Петерсон устал не от репертуара, а вообще: «Концерты, бесконечные переезды, пересадки с самолета на самолет, бессонные дни и ночи. Мы очень уставали».

Ирина Шачнева пеклась о карьере мужа: «У меня были свои личные причины. Я работала с мужем Алексеем Шачневым, он был в «Самоцветах» звукорежиссёром, но он великолепнейший бас-гитарист и ему очень хотелось на сцену. Маликов ему обещал, что ещё немного поиграет сам, а потом это место займёт Алексей, но этого не случилось. Алексей очень страдал. А в новом ансамбле ему светило, что он выйдет на сцену обязательно».

Шачнева назвала и закулисных Карабасов, которые конфликт подзуживали: «Сергей Березин и Николай Раппопорт тоже сыграли определённую роль, помутили воду. У них был дальний прицел – стать руководителями. Они были гораздо старше, а мы тогда такими молодыми дурачками оказались».

По словам Петерсона, кого-либо из бунтующих музыкантов делать руководителем нового ансамбля было опасно. Человека могли обвинить зачинщиком бунта с дальнейшей непредсказуемой реакцией. Никто эту ношу на себя брать не хотел. Тогда возникла кандидатура Николая Раппопорта (Михайлова), который стоял у начала «Самоцветов» наряду с Маликовым, пока тот не перестал учитывать его мнение. Раппопорт ушел из коллектива, затаил обиду и согласился возглавить недовольных.

Впрочем, до Раппопорта ушлые ребята надеялись разобраться самостоятельно, попытавшись отжать бренд «Самоцветы».

Маликов рассказывал:

«Меня вызывает директор Москонцерта: «Семь человек ушли, их вся страна знает, это они — «Самоцветы». И я так завелся! … Говорю: «Дайте им другое название — пусть работают. «Самоцветы» придумал я, я найду других исполнителей, через 20 дней назначайте худсовет!»

Фигурант противостоящий стороны Юрий Петерсон говорит:

«Мы были абсолютно уверены, что если весь коллектив выступает против одного человека, то правда на нашей стороне. Тем более что в ЦК ВЛКСМ нас поддержали: «Мы – комсомол, а «Самоцветы» - наша лучшая команда! Если надо, мы вас защитим!»
Но мы – дурачки-романтики – забыли про административный ресурс Юрия Федоровича! Мы пошли в Москонцерт по начальству: «Мы, ансамбль «Самоцветы», не хотим работать с этим человеком, который зовется Юрий Маликов…» Но все москонцертовское начальство оказалось на стороне Маликова, ведь он их всех знал, он с ними постоянно общался, а они знали его».

И только после провала попытки отжать бренд пришел Раппопорт, человек, который работал с Бернесом и Трошиным, имел вес в чиновничьих кабинетах. Москонцертовское начальство позволило ему занять пост художественного руководителя нового коллектива «Пламя». Музыкальным руководителем стал Сергей Березин.

1 января 1976 года «Пламя» уже выступало на новогодней «Песне года».

Но это уже другая история.