Осада Бреслау. Как брали последнюю крепость гитлеровцев

Бреслау защищался многочисленным гарнизоном под командованием фанатичного руководителя и заставил потратить на свой штурм много времени и сил, а его капитуляция стала веским успехом РККА.

Бреслау, он же польский Вроцлав, был крупным городом в Силезии — пограничном регионе между Польшей и Германией. К началу ХХ века он был почти полностью германизирован и стал крупнейшим промышленным центром региона, насчитывающим более 600 тысяч жителей.

Во время Второй мировой войны население города только росло: Силезия находилась в глубине Германии, поэтому туда, подальше от бомбёжек, эвакуировали промышленные предприятия. В 1945 году фронт начал подходить к Германии.

Одним из важнейших элементов обороны рейха в конце войны стали фестунги — «крепости». Это была одна из наиболее спорных концепций, порождённых Гитлером в ходе войны.

От меня «идея заимствована из средневековья. Тогда замок на пересечении дорог мог поставить крест на всей компании, если его не взять.»

Суть в том, что на территории Германии назначались укреплённые города с гарнизоном, заранее подготовленными складами и позициями для круговой обороны. Чаще всего фестунг занимал узел дорог или морской порт.

Войска, засевшие в такой крепости, становились гирей на ногах наступающих советских или союзных войск, не позволяли использовать идущие через них коммуникации и, наконец, выдёргивали крупные силы из рядов наступающих, заставляли тратить много сил, крови и времени на осаду и штурм.

Обратная сторона этой концепции очевидна: если извне не приходила помощь, крепость рано или поздно уничтожалась вместе с гарнизоном. Успешное деблокирование таких крепостей в реальности было редкостью. Чаще всего им предстояло дорого продавать жизнь. Познань, Тарнополь, Кюстрин, Глогау — список крепостей, гарнизоны которых перемешивали с щебёнкой, впечатлял.

При внезапной хорошо скоординированной атаке крепость могла быть взята в очень короткие сроки — Могилёв и Орша летом 1944 года продержались буквально по несколько часов, Брест — считаные дни. Однако заблаговременная подготовка могла сделать фестунг крепким орехом.

В 1944 году немецкий фронт по цепочке обрушился в Белоруссии, на Украине и в Молдавии. После этого Гитлер объявил крепостями целый ряд городов на востоке Германии.

Бреслау — крупный промышленный центр и перекрёсток железных и шоссейных дорог — однозначно попадал в этот список. В городе накапливались запасы продовольствия и возводились укрепления.

Строить по-настоящему развитую систему долговременных укреплений было некогда и не из чего, но в Бреслау возводились бетонные бункеры ещё в Первую мировую войну, а кроме того, город сам по себе был плотно застроен капитальными каменными строениями, старыми крепостными фортами и промышленными объектами.

Всё это творчески дополнялось колючей проволокой, баррикадами и тому подобными сооружениями, которые можно было быстро и легко построить.

Кроме того, в Бреслау формировались батальоны фольксштурма. Ополчение создавалось в Германии повсеместно. Однако в Бреслау развернули поистине кипучую деятельность по их формированию. В городе насчитывалось 38 батальонов фольксштурма.

ОТ меня «Все эти фольксштурмы, гитлерюгенды, армия Тодта и другие полувоенные формирования никак не учитывались в статистику военных потерь Германии. По сути они пошли в зачет, как гражданские потери. Однако они воевали и убивали наших солдат»

Как правило, эти подразделения из школьников старших классов, вояк зрелого возраста и мобилизованных рабочих были вооружены пёстрым набором винтовок, включая трофейные и устаревшие, и противотанковыми гранатомётами — широко распространёнными «фаустпатронами».

Боевая ценность фольксштурма была, конечно, не такой, как у регулярных войск, зато этих солдат было много.

Огромную роль в обороне Бреслау сыграл человеческий фактор. Гауляйтер Нижней Силезии Карл Ханке был настроен на решительное сопротивление. Он же принял одно из важнейших решений для судьбы города. В декабре 1944 года, когда Бреслау уже был объявлен крепостью, Ханке воспротивился эвакуации из города гражданского населения.

На тот момент Бреслау находился в сотнях километров от линии фронта, и гауляйтеру показалась глупой идея озаботиться вопросами эвакуации в такой обстановке.

К тому же он боялся реакции Гитлера на такие «панические» меры. Эвакуация так и не началась вовремя, и этим решением Ханке обрёк на смерть множество людей.

В январе 1945 года РККА начала одну из самых блестящих своих операций — Висло-Одерскую. Немецкий фронт рухнул, резервы были опрокинуты почти мгновенно, армии, оборонявшиеся на Висле, были быстро разгромлены.

Фронт стремительно приближался к Бреслау. 21 января гауляйтер Ханке призвал жителей к оружию. Из города побежали женщины и дети, но это бегство было уже запоздалым.

Однако планы советского командования по прорыву к городу нарушились довольно быстро. На внешнем обводе крепость защищали регулярные части, и сходу взломать рубежи вокруг Бреслау не удалось.

Тем более 1-й Украинский фронт маршала Конева выкатился к Силезии после долгих боёв, пройдя сотни километров. Так что быстрый штурм Бреслау признали нецелесообразным.

Однако это не означало, что в крепости могут расслабиться. На сей раз последовал рывок в обход Бреслау к западу и югу от города.

Огромную роль в судьбе крепости сыграл фактор «неуловимого Джо»: город находился в стороне от основного направления наступления. Поэтому отсекать Бреслау от основной территории рейха направились сравнительно небольшие силы РККА. Проломить оборонительные рубежи крепости они на этом этапе даже не пытались.

В ночь на 14 февраля кольцо вокруг города всё же замкнулось. Конев со спокойной совестью перебросил основные силы на другие участки, оставив около города только одну 6-ю общевойсковую армию.

Однако на этом эпопея Бреслау только началась.

Когда 6-я армия начала осаду Бреслау, никто и подумать не мог, что ей предстоит застрять возле города более чем на два месяца. Однако в действительности Бреслау обладал очень многочисленным гарнизоном.

В крепости засело 50–60 тысяч немецких солдат и офицеров (в советских источниках говорится даже о 80 тысячах). Они располагали артиллерией, складами боеприпасов, запасами продовольствия и сдаваться не собирались.

Осадой руководил командующий 6-й армией Владимир Алексеевич Глуздовский. Ещё до Великой Отечественной он получил неплохое военное образование, окончил Академию им. Фрунзе и успел повоевать в Китае военным советником. Его биография во время войны была бурной: Глуздовский выводил из окружения свои части и воевал на самых разных участках фронта. 6-ю армию он возглавил в декабре 1944 года.

Возможности к быстрому взятию Бреслау сильно снижала малочисленность осаждающих. 6-я армия имела в строю 58 тысяч солдат, однако уже в конце месяца из её состава вывели часть войск, так что непосредственно в штурме армия участвовала, имея по 35–45 тысяч человек в строю в каждый конкретный момент.

Широко разошедшиеся в литературе данные о 150 тысячах осаждающих не более, чем немецкий пропагандистский штамп, который не подтверждается советскими ведомостями боевого состава. То есть наступающие имели в лучшем случае столько же, а скорее, даже меньше людей, чем обороняющиеся.

Большой помощи ждать не приходилось. Русские могли полагаться только на сокрушительную огневую мощь и совершенную тактику.

Гауляйтер Ханке и военное командование крепости рассчитывали на помощь извне. Они ожидали, что рано или поздно явится спасение в виде дивизий. До того помочь выстоять могли самолёты, летавшие в Бреслау с грузами боеприпасов. «Воздушные мосты» к окружённым были визитной карточкой рейха. СССР по общей бедности редко мог наладить такие рейсы к своим окруженцам.

Однако под Бреслау оказалась армия, более технически продвинутая, чем в 1941–1942 годах. Под городом активно использовались РЛС, в том числе полученные от союзников по ленд-лизу, поэтому самолёты с грузами для Бреслау постоянно находились под ударами зениток и авиации.

Тем временем на земле шёл штурм.

С северной стороны город закрывала болотистая местность с вязкой, зыбкой почвой, поэтому русские закрыли этот участок «укрепрайоном» (имеются в виду не бетонные сооружения, а воинская часть с большим количеством тяжёлого оружия) и повели штурм с южной и западной окраин.

Тактика советской пехоты к этому времени достигла совершенства. К штурму Бреслау кроме обычной пехоты привлекли штурмовую инженерно-сапёрную бригаду с её специальной подготовкой для операций в укреплённых городах.

Советские части действовали штурмовыми группами, которые в свою очередь делились на подгруппы, прикрывавшие друг друга от огня.

Немецкие оборонительные порядки взламывали при помощи массированного обстрела тяжёлой артиллерией, после чего в наступление шла пехота.

Для огневой поддержки использовались отдельные танки и буксируемые орудия. Использовались даже гаубицы, которые ставили на прямую наводку.

В Бреслау находилось множество зенитных орудий, которые теперь превращались в противотанковые, но никто не собирался подставлять бронетехнику под удар.

Танки и тяжёлые самоходки двигались вдоль стен под прикрытием автоматчиков и работали по заявкам пехоты. Штурмовики несли с собой огромное количество трофейных фаустпатронов, бутылок с горючей смесью и взрывчатки.

Уличный бой не знал компромиссов и пощады. Так, один из опорных пунктов вермахта уничтожили сапёры. При помощи тротила они в стенах пробили небольшие отверстия, после чего внутрь начали забрасывать дымовые шашки и бутылки с горючей смесью.

Из 60 человек гарнизона сдаться в плен успело только 16. На немецкой стороне баррикады старались тушить пожары и даже пытались использовать своего рода «коктейли анти-Молотова» — ёмкости с химикатами для тушения пламени.

Однако наступающие советские части сопровождала стена огня.

В среднем в сутки русские тратили по 500–1000 бутылок с горючей смесью. Плюс огнемёты. Другой приметой места стало массовое использование дымов. Завесы использовали и для прикрытия своих действий, и для ослепления неприятельских огневых точек.

Масштаб их применения в Бреслау просто зашкаливал — до двух тысяч дымовых боеприпасов в сутки.

Дымы были одним из способов выкатить пушки на прямую наводку, не опасаясь прицельного огня. Некоторые расчёты орудий к концу штурма имели на счету по десятку разбитых с прямой наводки огневых точек и по несколько десятков убитых, раненых и пленённых немцев.

После уничтожения основных узлов сопротивления начиналась зачистка. Затем танки и самоходки получали возможность перенести вперёд позицию — и всё начиналось сызнова в новом квартале.

К оружейной экзотике относится применение в Бреслау трофейного «чудо-оружия». Во время боёв в Силезии красноармейцы захватили несколько десятков радиоуправляемых инженерно-подрывных танкеток. В Бреслау их использовали для атак немецких укреплений.

Такая танкетка была действительно своеобразным видом оружия. Наиболее успешно их применяли, если действовали внезапно, на дороге не было никаких препятствий, а танкетки запускали массово. В этом случае удавалось причинить немцам тяжёлый ущерб.

Однако если те ожидали атаки, то едущие со скоростью бегущего человека «шахидмобили» легко расстреливались.

От меня «Речь идет, скорее всего, о Самоходной мине Голиаф, максимальная скорость которой была 9 км/ч»

Бои часто доходили до рукопашной. Один из пехотинцев рассказывал:

«В одном из домов я забегаю на второй этаж, а там, прямо передо мной, живой немец. Я жму на курок — автомат молчит, диск уже пустой, а выхватить пистолет из-за пазухи я не успел.

У немца, наверное, тоже кончились патроны, он сразу кинулся на меня. Мы с ним сцепились, он повалил меня и стал душить сверху. И хоть я сам был здоровым парнем, в кузнице всё-таки вырос, но немец оказался крепче и почти меня придушил.

В такие мгновения, наверное, инстинкт срабатывает. Я ослабил хватку, которой сдерживал руки немца, сжатые на моём горле, моя правая рука сама дотянулась до сапога и вытащила кинжал. Я ткнул им немца несколько раз в левый бок.

Его пальцы ослабли, глаза затуманились, и он завалился в сторону. Добил его прикладом автомата, несколько раз бил, озверел… Снял с него часы, а больше потрошить не стал, он был весь залит кровью…»

Немцы защищались крайне ожесточённо и зачастую весьма искусно. Вдобавок части вермахта и фольксштурма опирались на разнообразные укрепления, в том числе долговременные. Ещё одной проблемой наступающих стала нехватка пехоты.

Да, штурмовые группы действовали блестяще, однако из-за неблагоприятного численного соотношения в условиях большого города пехотинцы быстро выматывались, а раненых и убитых было просто некем заменить: пополнения текли в 6-ю армию тонкой струйкой.

Немцы отчаянно отбивались, уповая на обещания Гитлера спасти их и россказни о якобы уже идущей помощи.

Осаждённые не собирались покорно дожидаться своей участи. Ханке и командующий гарнизоном Нихоф даже затеяли строительство нового аэродрома для приёма самолётов «воздушного моста». Правда, эта ударная стройка закончилась предсказуемо: визитом «илов», которые с бреющего полёта обрушили бомбы и пули на стройку и самих строителей.

Из-за малочисленности советских частей им приходилось делать остановки для пополнения и отдыха даже после не самого глубокого продвижения. Однако зачистка шла неотвратимо. К концу апреля красноармейцы серьёзно углубились в Бреслау. К началу мая Глуздовский распорядился приостановить атаки: генерал ожидал конца войны.

Если командарм не хотел лишних смертей своих солдат, то и немцы не хотели умирать. 4 мая к коменданту Нихофу явилась депутация священнослужителей. Пастыри пытались уговорить коменданта капитулировать.

Тот начал темнить, но на следующий день финальный удар крепости нанёс, казалось бы, самый стойкий нацист — Карл Ханке.

Гауляйтер решительно отклонил все просьбы и предложения капитуляции, но сам решил не умирать. 5 мая он сумел улететь на заблаговременно спрятанном самолёте. Нацистский бонза продемонстрировал просто великолепный цинизм.

Утром в газете он стращал карами вплоть до смертной казни всех, кто заикнётся о сдаче, а вечером самолёт уже уносил его подальше от Бреслау.

Впрочем, когда гауляйтер упорхнул из Бреслау, Нихоф тут же прекратил артачиться и отправился на передовые договариваться о капитуляции. Приходится признать, что Нихоф оказался умнее и удачливей: он отделался десятью годами в лагерях.

Ханке пытался затеряться среди немцев, бегущих через Чехословакию, но был пойман чешскими партизанами и убит. Гарнизон Бреслау сложил оружие.

Последняя крепость Гитлера пала, когда сам Гитлер был уже на том свете. Сдалось около сорока тысяч солдат и офицеров.

В Германии длительная упорная оборона Бреслау обычно рассматривается как серьёзный успех и даже как чудо. При более внимательном рассмотрении оказывается, что чудо имело вполне прозаическое объяснение. Безусловно, Конев не возражал бы, если бы город каким-то образом побыстрее пал в руки победителей.

Однако легко заметить, что осада велась недостаточными для такого крупного города силами. 6-я армия была малочисленной, а полученные ею пополнения позволяли лишь компенсировать потери.

Конечно, не стоит бросаться в другую крайность и объявлять 6-ю армию охраной лагеря вооружённых военнопленных. От войск ожидали взятия города, но командование было готово тратить силы и кровь на штурм в строго определённых и не очень широких пределах.

Красная Армия меньшим числом людей вела осаду более многочисленного гарнизона. Однако взятие этой крепости действительно может составлять предмет гордости красноармейцев.

Несмотря на упорное сопротивление, фанатичного командующего, фортификационные сооружения и недостаточность сил, 6-я армия принудила Бреслау к капитуляции и наглядно продемонстрировала возможности Красной Армии конца войны.