Билль 447 — евреям заплатит не только Польша, но и Украина

А как по поводу арабских погромов еврейскими сионистами?
Резня в Дейр-Ясина
Во время Второй мировой войны деревня "успокоилась", и ее мухтар (староста) уже сотрудничал с органами еврейского ишува, был своего рода "своим" для евреев в этой арабской деревне. В серединем1947 года деревня подписала соглашение о неучастии в войне с Гиват Шаулом. Соглашение было подтверждено и в январе 1948 года, причем согласно ему сельчане обязались не пускать к себе иностранных арабских боевиков, многие из которых, после объявления резолюции 181 наводнили Палестину. Более того, жители Дейр-Ясина обещали информировать Хагану, военную организацию, подчиняющуюся Еврейскому Агентству (своеобразному "правительству" еврейской общины Палестины), если в деревню будут проникать арабские боевики из соседних стран.
Как это ни странно, но в течение последующих месяцев жители Дейр-Ясина сдержали свои слова и отказывались пускать боевиков из Абд-аль-Кадира ("армии" верховного муфтия Иерусалима Амина аль-Хусейни), чтобы те не могли разместиться в удобном населенном пункте, откуда можно без проблем нападать на "караваны" евреев, везущих продукты в Иерусалим из Тель-Авива. Известен и такой факт, что в январе 1948 года один из жителей Дейр-Ясина был убит в перестрелке с боевиками Абд-аль-Кадира за то, что дейр-ясиновцы отказывались позволить им окопаться в их деревне. В феврале того же года боевики Абд-аль-Кадира начали резать деревенское стадо овец за то, что жители отказывались позволить "армии" аль-Хусейни превратить свое село в трамплин для нападения на Гиват Шаул.
В конце марта 1948 года Высший арабский комитет (фактически являлось "правительством" палестинских арабов во главе с муфтием аль-Хусейни) направило запрос к мухтару Дейр-Ясина, чтобы последний обеспечил размещение в своей деревне сирийских и иракских иррегулярных воинских отрядов. Однако и в этот раз мухтар категорически воспротивился этому, во многом не желая превращать свою деревню в арену сражений между арабами и евреями.
В самом начале апреля 1948 года две сионистские военные организации Эцель (аббревиатура IZL Irgun Zva i Leumi Национальная военная организация; в британских источниках называется коротко "Irgun") и Лехи (аббревиатура LHI Lohamei Herut Israel "Борцы за свободу Израиля") поставили перед собой цель смести политическое преимущество Мапай (партия социалистов-сионистов во главе с Давидом Бен-Гурионом, которая, занимая большинство мест в Исполнительном комитете Еврейского Агентства, которому подчинялась другая и самая мощная военная организация ишува Хагана "Оборона"). Лучше всего для это было выбрано ускорение завершения операции "Нахшон", т.е. осуществить полный контроль над дорогой Тели-Авив-Иерусалим. Командование Хаганы в Иерусалиме предложило Эцелю и Лехи осуществить эвакуацию деревень Калуния или Эйн Керим, опасаясь, что в случае эвакуации Дейр-Ясина (в Хагане прекрасно понимали, что эвакуация арабских деревень будет носить не добровольный, а принудительный характер) может возникнуть опасность для плана по строительству аэродрома в Гиват Шауле (поставки Еврейскому Агентству вооружения, в том числе и самолетов, из СССР через Чехословакию уже начались). Ведь не было никакой гарантии, что эвакуация Дейр-Ясина будет успешной: а вдруг арабы смогут отбить боевиков Эцеля и Лехи? И если это произойдет, то тогда дейр-ясиновцы будут нападать на Гиват Шаул, как они это уже делали во время восстания 1936-1939 гг. К тому же в этом случае жители Дейр-Ясина позволят арабским боевикам из других стран превратить свою деревню в опорный пункт для нападений на караваны из Тель-Авива. Командующий Хаганой в Иерусалиме Давид Шальтиэль на упорное требование Лехи и Эцеля на эвакуацию Дейр-Ясина (деревня была самой ближайшей к Иерусалиму это был главный аргумент Эцеля и Лехи на незамедлительную эвакуацию этого арабского населенного пункта) согласился неохотно.
В ночь на 8-9 апреля 1948 года Дейр-Ясин подвергся нападению. Отряд в 130 человек (70 бойцов Эцеля под командованием Мордехая Кауфмана и 30 членов Лехи во главе с Бен-Ционом Коэном) наступал с двух направлений: с юго-востока (от Бейт Хакерем) и северо-востока (от Гиват Шаула). Впереди был направлен фургон, у которого имелся мегафон, по которому евреи обращались к жителям с требованием покинуть деревню в указанном маршруте и сложить оружие. Дальше события развивались следующим образом (причем именно здесь и начинается проблематичность историографии этого события, поскольку у разных авторов его описание сильно отличается).
Александр Шульман пишет, что в ответ на вещание громкоговорителя на арабском языке "арабы ответили огнем, и бронемашина с громкоговорителем была подбита" (4). Однако другие авторы склоны считать, что фургон просто рухнул в придорожную канаву (скорее всего от плохого управления машиной; не будем забывать, что операция проводилась в ночное время суток, пусть и ближе к рассвету) и уже оттуда передавала сообщения сельчанам. "Неясно, услышал ли каждый из сельских жителей эти вещания, но чтобы убедиться, что арабы начали покидать свои дома, отряд Эцеля выстрелил в сторону деревни, однако здесь евреи встретили жесткое сопротивление" , - пишет израильский "левый" историк Бенни Моррис. Тогда и было принято решение начать штурм. "Во время боя, а особенно в конце его нападавшие безжалостно убивали все жителей, кто попадались им под руку, за исключением немногих женщин и детей, которые на грузовой машине были отправлены в Иерусалим Люди Иргуна (Эцеля) и Лехи не готовили эту акцию заранее, но, встретив яростное сопротивление и неся большие потери, охваченные ненавистью к арабам, они впали в массовую истерию", - признает израильский биограф Д.Бен-Гуриона Михаэль Бар-Зохар, описывая ту трагическую ночь. Евреям приходилось вести бои внутри самой деревни, брать каждый дом, естественно, используя для собственной безопасности при взятии какого-нибудь дома гранаты, которые забрасывались внутрь здания.
Александр Шульман следующим образом описывает непосредственный механизм уличных боев: "Каждый израильский солдат-пехотинец проходит курс боя в населенном пункте. В этой науке мало что изменилось со времен 1948 года. Штурмовая группа, ворвавшись в дом, шаг за шагом прочесывает каждую комнату, лестницы, подвалы, подавляя огнем источники сопротивления. Бойцы перемещаются вдоль стен друг за другом. Если боец обнаруживает дверь, он сообщает об этом командиру. Следует приказ "Ках ото бе-римон!" ("Бери его гранатой!") или "Ках ото бе-эш!" ("Бери его огнем!"). Боец бросает гранату в комнату, а его напарник, не высовываясь, стреляет внутрь, чтобы гранату не выбросили обратно. После взрыва гранаты бойцы врываются в комнату, буквально заливая автоматным огнем все помещение. Убедившись, что в комнате "чисто", боец кричит командиру "Тохар!" ("Зачищено!"), и группа продолжает бросок внутри дома".
Те жители деревни, кто бросился бежать на юг в сторону деревни Эм Карим, были остановлены огнем Хаганы, которая "обеспечила огнем прикрытие (Эцелю и Лехи. Р.С.) и стала стрелять в беженцев" . Последний факт о вооруженном участии Хаганы является достаточно спорным, поскольку встречается только у Бенни Морриса и Исраэля Шамира и не упоминается в работах других исследователей (впрочем, о роли Хаганы в этих событиях будет сказано ниже).
В арабской историографии зачастую событие в Дейр-Ясине рассматривалось как спланированный заранее акт геноцида, целью которого было намеренная организация трансфера арабов из Палестины. Вот почему Дейр-Ясин арабскими историками воспринимается как символ палестинской накбы целенаправленного изгнания сионистами арабского населения подмандатной на тот еще момент Палестины для создания моноэтничного еврейского государства. Уже цитированный арабский историк Мухсин Мухаммад Салих рассматривает Дейр-Ясин как "массовое убийство палестинцев", но предлагает рассматривать эту трагедию не как единственный подобный случай, а как начало целой серии подобных "дейр-ясинов": "Безжалостные сионисты уничтожили 478 палестинских деревень из 580 существовавших Такая вот "цивилизационная миссия" была осуществлена сионистами и их западными приспешниками!