«Русский» эстонец рассказал, чем украинские беженцы шокировали жителей Эсти

На рубеже веков, когда хоккеисты петербургского СКА переживали трудные времена, нападающий Иван Логинов был одним из тех, кто помог невской хоккейной команде удержаться на плаву. Многие петербургские болельщики со стажем испытывают ностальгию по тройке Логинов — Кознев — Горбушин, гремевшей на всю страну. Но дальше карьера Логинова сделала неожиданный поворот: в 1999 году игрока обвинили в применении допинга. Как это произошло — история темная.

«В сборной Эстонии я попался на допинге, но совершенно точно могу сказать: нацио­нальная команда тут ни при чем, — рассказывал в свое время хоккеист автору этих строк. — В Эстонии о допинге мы и не помышляли. Там такая команда, что было лучше пива или вина выпить, чем ­какие-то таблетки принимать. И сам я умышленно никакие препараты не употреблял. Но ворошить эту тему не хочу — пусть все останется на совести тех людей».

Надо сказать, что за сборную Эстонии хоккеист, который родился в Нарве, выступал практически с первого дня ее существования, хотя и жил в Петербурге и до сих пор считает себя русским человеком. Ну а тогда Логинову из-за дисквалификации Международной федерации хоккея (IIHF/ИИХФ) пришлось на два года уехать в Америку, выступать в низшей лиге ECHL (на нее запреты IIHF не распространялись). Потом было возвращение в Россию на несколько сезонов и дальше переезд в прибалтийскую страну — контракт предложил клуб из Тарту, благо от Питера, откуда родом жена Ивана и где родился его ребенок, недалеко. Тогда казалось, что Логинов задержится в стране Эсти ненадолго, но уже 17 лет он живет там.

«Честно говоря, не было тогда даже мыслей, что приехал в Эстонию навсегда, — рассказывает Логинов. — Думал, отыграю сезон, который вышел у меня неплохим, и вернусь опять в Питер. Может, ­опять-таки в Суперлигу (высший российский дивизион, предвестник КХЛ). Но уже перевалило за 30 лет, а ставку, как и сейчас в КХЛ, стали делать в основном на молодежь. Интересных предложений не последовало. В итоге вновь продлил контракт с командой из Тарту, и так пошло­поехало… Мы с женой приняли решение остаться в Эстонии. Купил квартиру, семья переехала. А затем уже перебрались из Тарту в Таллин, здесь хоккея и в целом возможностей больше. Играл ­где-то до 37 лет. Мог и больше, но решил дать дорогу молодым. (Смеется.) Сейчас занимаюсь судейством, работаю в строительстве».

Беженцы на «Мерседесах» и «Бентли»

17 лет — достаточный срок, чтобы уже иметь представление о стране, поэтому мы и расспросили Ивана, как изменилась жизнь в Эсти, как страну называют сами эстонцы, в последнее время. Главной проблемой для страны, по словам Логинова, сейчас стали беженцы с Украины.

— Сейчас вся Эстония от них, можно сказать, в шоке, — отметил бывший хоккеист СКА. — Да, я слышал, и весь Евросоюз в целом.

— Может, преувеличение?

— В июле мы отдыхали с женой в Черногории, и там через одну машины с украинскими номерами. Много разговаривал с местными жителями. В тех же кафе, ресторанах многие официанты хорошо по-русски говорят. Ведь из России приезжало большинство туристов, и люди, работающие в турбизнесе, очень скучают по ним. К украинцам же отношение совсем другое, очень негативное.

— Почему?

— У украинцев принято посидеть в ресторане, поесть, попить и не заплатить. Мол, мы беженцы, бедные! У нас денег нет! А посмотрели бы вы при этом на дорогие тачки, на которых они приезжают: «Мерседесы», БМВ, «Бентли», чего только нет! Я был в шоке!

— То есть деньги есть.

— Конечно. Даже в Эстонии бывают случаи, что украинки отказываются платить за посещение салонов красоты. Маникюр сделают, и все, денег нет. Хозяева вызывают полицию и слышат: «Поймите их, вой­дите в их положение». А на самом деле обнаглели до последней степени. Ладно если на кусок хлеба денег нет, но когда идешь себе ногти делать и не платишь — мне непонятно.

— Местные власти, похоже, относятся к беженцам весьма лояльно. Сколько их, кстати?

— 45 тысяч. Для маленькой страны, где проживает всего полтора миллиона человек, — это много. Большая часть беженцев базируется в Таллине, а население в столице чуть больше 400 тысяч. То есть получается, что чуть ли не каждый десятый житель города — из «незалежной». В любом магазине их можно встретить, кругом: «шо-шо», «го-го»! Да и на дорогах постоянно видишь машины с украинскими номерами. Только сегодня меня подрезал новый, навороченный джип БМВ с жовто-блакитными цветами. Причем такой крутой модели я раньше даже не видел.

Местным приходится работать в двух-трех местах, чтобы выжить

— Судя по всему, беженцы неплохо себя чувствуют материально?

— Не могу точно сказать, сколько они получают пособия, — врать не буду. Вроде около 350 евро. Но еще идет доплата семье за каждого ребенка, приблизительно столько же. То есть суммы неплохие набегают. Плюс всякие льготы. У них бесплатный проезд по всей стране, в том числе и по Таллину. Могут бесплатно звонить на родину, и даже местные жители получили право бесплатно связываться с родственниками с Украины. Но ­все-таки большинство украинцев рассматривают прибалтийскую страну как транзитный пункт. Отсюда стараются уехать на Запад, где побольше денег платят. Причем беженцы в Эстонии просто не кончаются. Одни уезжают, другие приезжают. К­акой-то круговорот! И они везде, по всей Европе…

— Может, на работу в Эстонии не устроиться?

— Мне кажется, особого желания просто нет. Хотя работу могут получить, как местные — без ­какой-то визы или разрешения. Но они обнаглевшие: подавай работу полегче, а платили чтобы побольше. У друга жена работает в продуктовом магазине и рассказывает: «День-два поработают и бросают — тяжеловато носить товар по полкам». Не нравится! Лучше дома посидим на свое пособие.

— Сколько, кстати, сейчас средняя зарплата в Эстонии?

— Для женщины нормально считается 800–1200 евро, для мужчины — 1500–2000. Такие деньги получают на предприятиях, стройках. Многим приходится работать сразу в двух-трех местах, чтобы как-то выжить. Безработица есть, о ней постоянно говорят. Самый большой процент безработных в районе российско-­эстонской границы. А самый маленький — в двух крупнейших городах, Таллине и Тарту, сюда едут зарабатывать со всей страны.

— Похоже на Россию, где Москва и Питер — вне конкуренции. Как коренное население относится к «понаехавшим»?

— Как пример, мы работаем в одной фирме, и ее сотрудники вначале украинцам сочувствовали: мол, их так жалко! А сейчас они уже начали говорить совсем другие вещи — что украинцы реально обнаглели и надоели! Подорожало все!

— Но массовый приток украинцев в Эстонию начался еще до февраля?

— Да. И в сфере строительства тогда они серьезно сбивали цены, были готовы работать за небольшие по местным меркам деньги. И работодателю взять строителя с Украины, естественно, проще, чем своему поднять зарплату. Поэтому местные рабочие, в свою очередь, стараются уезжать в соседние страны — Финляндию, Швецию, Норвегию, Великобританию… А сейчас украинцы все оккупировали!

— Изменилось ли отношение к русскоязычному населению Эстонии после февраля?

— Вроде все так и осталось. Единственное, что отключили все российские каналы, но я купил телевизор с интернет-­приставкой. А в Латвии, слышал, есть службы, которые ездят по районам города и пеленгуют тех, кто смотрит российские телеканалы, — за это полагается большой штраф.

— Насколько жизнь подорожала за последнее время?

— Все подорожало. Топливо в первую очередь, и мы от этого зависим — я и жена ездим на автомобиле. Бензин АИ‑95 стоит 2,25 евро, а был 1,40, максимум 1,50. Практически на евро вырос ценник, это очень значительно. Квартплата выросла чуть ли не в два раза. Что касается электричества, то лично мы пока больше не платим — заранее подписали «фиксированный» пакет. А у знакомых ценник поднялся ­где-то в два-три раза. С газом тоже мне повезло, у нас все на электричестве. А те, кто на этом завязан, — уже рвут волосы. У многих газовые колонки, газовые плиты, и есть большая вероятность, что стоимость голубого топлива взлетит в разы. Еда тоже подорожала, причем повседневная — творог, сыр. На 20–40 центов — это значительно. В магазин через неделю зайдешь и видишь, что все стало дороже. Вроде ничего не купил, а 30 евро оставил!

«Все больше разговоров, что мы — следующие!»

— К­ак-то пытаются объяснить рост цен или виновата Россия?

— Конечно, Россия, причем во всем! (Смеется.) Но у многих глаза уже открываются, видят, как эстонские чиновники высшего звена, государственные деятели живут — на поощрения себя любимых у них средства находятся, а на народ — сразу нет… А так все больше разговоров, что мы следующие — после Украины, Молдавии и Польши. Хотя маленькая же страна, даже НАТО не спасет. Как Эстония воевать собирается? Пару ракет пустят, и нет уже ничего! Но тявкать на Россию они продолжают усиленно!

— Насколько сейчас трудно россиянам получить визу в Эстонию? Есть ли туристы из России?

— Я сейчас совсем недавно ездил на выходные в Россию. И простоял около шести часов на границе, когда выезжал: вместо семи вечера заехал в два часа ночи. И несмотря на разговоры, что трудно въехать, процентов 80 — это были жители России. Хотя официально, насколько понимаю, визу в Эстонию железно дают трем группам россиян: у кого есть в этой стране недвижимость, кто имеет здесь ближайших родственников и кто едет на лечение или обследование. Остальным — на рассмотрение. Но в любом случае очень много машин с российскими номерами в Таллине. В основном из Москвы, Питера, есть из Нижнего Новгорода, даже челябинцев видел. В Нарве, пока ждал очереди, чтобы проехать, заходил в супермаркеты, и там тоже много русских женщин. Так что пока все в порядке!