Почему не сложилась судьба самого красивого советского микроавтобуса

Можно по-разному относится к творчеству Гайдая, но “Пленницу” я люблю. И за легендарную актерский состав, и за шутки, разошедшиеся в фольклор, и не в последнюю очередь за прикольные машины, которые мелькают в кадре. Очень неплоха самопальная скорая, напоминающая медицинский ГАЗ-55 “Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса”, совершенно шикарен очаровательный кабриолет Adler Trumpf гомерической троицы Бывалый, Балбес и Трус, но круче всех футуристичный микроавтобус, на котором в конце ленты от неудачника Шурика навсегда уезжает красотка Нина.

Машинка настолько симпатичная, а главное нетипичная для советского периода, что в детстве мы до хрипоты спорили, что за автомобиль собственно? Одни уверяли – иномарка, другие настаивали на самодельном происхождении бусика, я же как школьник, знакомый с книжками Юрия Долматовского, склонял одноклассников к иной версии. Долдонил всем, мол, Наталья Варлей уезжает на экспериментальном однообъемнике “Белка”, созданном специалистами НАМИ и собственно самим Долматовским.
Все в итоге оказались неправы. Загадочный микроавтобус на самом деле назывался “Старт”, разработкой и выпуском которого занималось предприятие САРБ (Северодонецкая Авторемонтная база).
Сегодня вообще сложно понять каким чудесным образом “какая-то там автобаза” вдруг взяла и разработала цельный автомобиль. Тем не менее, во второй половине 50-х годов в период хрущевской оттепели многие советские предприятия получили экономическую самостоятельность, пусть и с известными оговорками. Про совнархозы слышали?
Вот-вот…
Когда новым руководителем главного автотранспортного управления Луганского совнархоза, в сфере влияния которого находилась и САРБ, стал А. С. Антонов началось самое интересное. Новый начальник слыл человеком весьма деятельным и активным. Для начала товарищ Антонов решил в качестве эксперимента построить автомобильный прицеп для туристов – по сути дачу на колесах. Среди подконтрольных Луганскому совнархозу предприятий было немало химических заводов, поэтому в качестве основного материала для передвижной дачи приняли ультрамодный в ту пору стеклопластик. Эксперимент еще не успели признать удачным, а деятельный Антонов уже носился с новой идеей – созданием автомобиля! Со стеклопластиковым кузовом!

Конечно, шеф Луганского совнархоза понимал – это уже совсем другой уровень сложности. Это не ремонт двигателей и даже не разработка прицепа. Автомобиль – целая история. Поэтому к проекту привлекли специалистов Харьковского Автодорожного института, работавших в том числе над серией рекордных автомобилей ХАДИ, а главное талантливого инженера-художника Юрия Андроса.
В качестве творческого объекта был выбран микроавтобус – дико востребованный в то время форм-фактор. Ведь таких машин советская автопромышленность выпускать почему-то еще не сподобилась.
В основу конструкции будущего буса легло шасси от “Волги” ГАЗ-21 (70-сильный 2,4-литровый мотор ЗМЗ-21А, 3-ступенчатая механика, независимая пружинная передняя и зависимая рессорная задняя подвеска) на который установили стеклопластиковый кузов, усиленный закладными деталями.

Юрий Андрос (крайний слева) за работой над масштабной (1:10) моделью Старта. Спасибо вам, маэстро, за красивый автомобиль!

Но главное – это дизайн! Слушайте, ну это с большой буквы Д!
Термина дизайнер в советское время официально не существовало, но Андроса хочется назвать большим мастером. Просто потому, что в начале 60-х он создал, пожалуй, самый футуристичный микроавтобус планеты Земля.
Конечно, в облике “Старта” – для своего первого автомобиля Северодонецкая Автобаза выбрала крайне незатейливое имя – прежде всего угадываются мотивы американского дизайна. А четырехфарная система освещения и бескапотная конструкция, похоже, навеяна чертами симпатичного заднемоторного (!) однообъемника Chevrolet Corvair Greenbrier, дебютировавшего в 1960-м. Вполне, возможно Юрий Андрос был знаком с работой американских коллег, но назвать “Старт” калькой с “Гринбриера” значит обидеть художника.
Начать с того, что советский микроавтобус получился не однообъемным как Corvair Greenbrier, а двухобъемным. Уникальной особенностью стеклопластикового кузова “Старта” стал багажник в задней части отделенный от пассажирского салона. Ну а потом по части футуристики американец также явно уступал советскому коллеге. Взгляните на фейерверк стилистических примочек “Старта”: огромные чуть ли не в половину габаритной длины боковые плавники, суровые брови передних фар уходящие на передние крылья, запоминающаяся и довольно злобная пасть решетки радиатора, необычная центральная стойка крыши в виде треугольника, залихватский “развал” задней оптики, двухцветная окраска наконец. Это было что-то с чем-то!
Ничего подобного в мире тогда еще не было. Посмотрите на уже упомянутый Greenbrier, его сверстника Dodge A100, немецкие VW Type 2, европейский Ford Taunus Transit, французский Renault Estafette и десятки других микроавтобусов 60-х. Каждый из них хорош по-своему, но такого цельного футуристического образа нет ни у кого. “Старт” вполне можно считать лучшей адаптацией стиля детройтского барокко на микроавтобусную тему.
Любопытно, что весь модерновый северодонецкий дизайн был что называется умозрительным. Как потом окажется весь напускной аэродинамизм микроавтобуса окажется величиной чисто декоративной. Напротив, эффектное килевое оперение только ухудшит динамику воздушных потоков.

Но не будем слишком строги. Во-первых речь о 60-х годах, а кроме того Северодонецкая Авторемонтная база не располагала возможностями не то что западных автомобильных гигантов, но и отечественных специализированных предприятий.
По сути речь идет о полукустарном проекте, в котором тем не менее нашлось место не только для яркого дизайна.
Вспомним саму компоновочную схему — десять мест плюс отдельный багажник. Боюсь ошибиться, но такого вот по сути двухобъемного микроавтобуса в мире точно не было. Другое вопрос, что отдельно торчащий трюм, который совершенно не видно с водительского места, затруднял маневры задним ходом. Впрочем, об удобстве водителя тогда не особо заботились. Неудачно скомпонованный педальный узел, а вернее слишком придвинутое к рулю водительское сидение, еще одно тому подтверждение. Не добавлял машине практичности и доступ к двигателю, который осуществлялся… из салона.

Логично – когда на практически нетронутое шасси любимого автомобиля Юрия Деточкина надели бескапотный кузов мотор оказался внутри, по сути разделив передний ряд сидений и пассажирский салон. Проявив известную смекалку, инженеры САРБ оформили крышку капота как салонный столик. Не пропадать же добру…
Машину построили очень быстро. Поговаривали, что первый макет в масштабе 1:10 и полностью ездовой прототип разделили буквально полтора месяца!
Причем первый собранный “Старт” своим ходом отправился покорять Москву и, счастливо преодолев расстояние почти в 1000 км… мгновенно ее покорил! Вроде как на смотринах в Кремле стеклопластиковый микроавтобус произвел сильное впечатление на самого Хрущева. Главный в то время распорядитель по автомобильным делам страны Николай Иванович Строкин (в будущем министр автомобильной промышленности СССР) приказал обеспечить Северодонецкое предприятие полусотней шасси от “Волги” ГАЗ-21. На Горьковский автозавод поступил соответствующий циркуляр.

Что это как не победа романтиков от автомобиля из Северодонецка?! Жаль миг славы оказался недолгим.
В 1964-м Хрущева сместил Брежнев, через год совнархозы распустили, тем самым поставив крест на творческой самостоятельности на местах. Так что новые машинокомплекты в Донецк из Горького уже не придут. 50 штук и баста!
В дальнейшем САРБ перебивался единичными заказами, в качестве заготовок шасси для которых шли как правило списанные, сильно уставшие “Волги”. Но действительно началом конца стали испытания “Старта” проведенные специалистами НАМИ осенью 1965-го.
На самом деле, это был реальный шанс для красивого детища Юрия Андроса стать действительно всесоюзным автомобилем. Микроавтобусов в стране по-прежнему не хватало. И тогда для всесторонней оценки конструкции пластикового красавчика, пару “Стартов” отправили на свежеоткрытый Дмитровский автополигон, а после устроили машинам и испытание в реальной среде обитания – на трассах маршрутных такси.
Результаты оказались не слишком впечатляющими. Красивый и футуристичный “Старт” неожиданно по всем принципиальным позициям проиграл заочный спор рижскому РАФ-977.
Автобусик из Прибалтики, также построенный на шасси “Волги”, не баловал дизайном и во всех смыслах представлял собой гораздо более традиционную конструкцию с цельнометаллическим кузовом.
Скромненький “рафик” оказался более крепким, как ни странно более экономичным (сказалась худшая аэродинамика “Старта”), а главное значительно более дешевым в производстве. Полукустарная технология проклейки стеклопластиковых кузовов, освоенная САРБом, подразумевала большой объем ручного труда. Вот почему стоимость новенького “Старта” почти вдвое превышала цену “Волги” – 9,5 тысяч рублей против 5 тысяч… Автоматизация процесса, в свою очередь, представлялась геморроем, с которым никто не захотел связываться…

Получилось, что стеклопластик, который собственно и сделал возможным футуристичный дизайн “Старта” одновременно поставил крест на амбициях массового производства.
Общий тираж “стартов” составил чуть больше сотни экземпляров. Причем, в дополнение к машинам из Северодонецка мелкие партии микроавтобусов собирали еще в Луганске и Донецке.
Несмотря на фактическую вечность кузова – что станет со стеклопластиком-то?! – до наших дней дотянули совсем немногие “старты”. Впрочем, в частных коллекциях попадаются и восстановленные экземпляры и ходовые реплики.
Мой хороший приятель, которому удалось поездить на выжившем “Старте” не скрывал разочарования: тухлая динамика, плохая устойчивость в поворотах, низкая энергоемкость подвески, ужасно организованное место водителя. Как ни крути, сыроватая получился машина у северодонецких энтузиастов…
Я же ничего этого слышать не хочу. Для меня “Старт” навсегда останется той стильной машиной из “Кавказской пленницы”, которая прекрасным летним днем легко и изящно увозит красотку Ниночку к ее самым сокровенным мечтам.