Эх, Владимир Семенович... Живу твоими песнями!

Меня, например, больше "Охоты на волков" зацепило продолжение этой песни - "Охота с вертолётов".

палец вниз за орфографию

Высоцкий всегда позиционировал себя, как ПОЭТА!
Кто кончил жизнь трагически, — тот истинный поэт!
А если в точный срок — так в полной мере!
На цифре 26 один шагнул под пистолет,
Другой же — в петлю слазил в «Англетере».

А в 33 — Христу (он был поэт, он говорил:
«Да! Не убий!» Убьёшь — везде найду, мол!)...
Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
И гвозди в лоб, чтоб ни о чём не думал.

С меня при слове «37» в момент слетает хмель.
Вот и сейчас вдруг холодом подуло —
Под этот год и Пушкин подгадал себе дуэль,
И Маяковский лёг виском на дуло.

Задержимся на цифре 37. Коварен Бог —
Ребром вопрос поставил: или-или!
На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо,
А нынешние как-то проскочили.

Дуэль не состоялась или перенесена,
А в тридцать три распяли, но не сильно,
А в тридцать семь — не кровь, да что там кровь! — и седина
Испачкала виски не так обильно.

Слабо стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа?!
Терпенье, психопаты и кликуши!
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И ранят в кровь свои босые души.

На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е».
«Укоротить поэта!» — вывод ясен.
«И нож в него!» — но счастлив он висеть на острие,
Зарезанный за то, что был опасен!

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр!
Томитесь, как наложницы в гареме:
Срок жизни увеличился — и может быть, концы
Поэтов отодвинулись на время.

Сам рос позже уже на песнях "ДДТ" , "Насти" , "Наутилуса" , "Чайфа" , но воспитывался именно на Высоцком . Батька у меня очень его уважал и слушал я эти песни с детства . Когда стал взрослеть стал интересоваться не только песнями , а и всем сопутствующим материалом . Владимир Семёнович на самом деле ЛИЧНОСТЬ . Но по моему скромному мнению ( IMHO ) фильм " Спасибо, что живой . " оскверняет память о нём . Светлая память , Вам , Владимир Семёнович !

Я не люблю себя, когда я трушу,
Я не терплю, когда невинных бьют.
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.
Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю, -
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

Любимое :
1.
Секунд, минут, часов – нули.
Сердца с часами сверьте!
Объявлен праздник всей Земли:
“День без единой смерти”.
Вход в рай забили впопыхах,
Ворота ада – на засове,
Без оговорок и условий
Все согласовано в верхах.

2.
Старухе Смерти взятку дали
И погрузили в забытье -
И напоили вдрызг ее
И даже косу отобрали.
Никто от родов не умрет,
От старости, болезней, от
Успеха, страха, срама, оскорблений.
Ну а за кем недоглядят,
Тех беспощадно оживят -
Спокойно, без особых угрызений.

3.
И если где резня теперь -
Ножи держать тупыми!
И если бой, то – без потерь,
Расстрел – так холостыми.
Указ гласит без всяких “но”:
Свинцу отвешивать поклоны,
Чтоб лучше жили миллионы, -
На этот день запрещено.

4.
И вы, убийцы, пыл умерьте, -
Забудьте мстить и ревновать!
Бить можно, но – не убивать,
Душить, но только не до смерти.
Конкретно, просто, делово:
Во имя черта самого
Никто нигде не обнажит кинжалов.
И злой палач на эшафот
Ни капли крови не прольет
За торжество добра и идеалов.

5.
Оставьте, висельники, тли,
Дурацкие затеи!
Вы, вынутые из петли,
Не станете святее.
Вы нам противны и смешны,
Слюнтяи, трусы, самоеды, -
У нас несчастия и беды
На этот день отменены!

6.
Не смейте вспарывать запястья,
И яд глотать, и в рот стрелять,
На подоконники вставать,
Нам яркий свет из окон застя!
Мы будем вас снимать с петли
И напоказ валять в пыли,
Еще дышащих, тепленьких, в исподнем…
Жить, хоть несильно, – вот приказ!
Куда вы денетесь от нас:
Приема нынче нет в раю Господнем.

7.
И запылают сто костров -
Не жечь, а греть нам спины,
И будет много катастроф,
А смерти – не единой!
И, отвалившись от стола,
Никто не лопнет от обжорства,
И падать будут из притворства
От выстрелов из-за угла.

8.
И заползут в сырую келью
И вечный мрак, и страшный рак,
Уступит место боль и страх
Невероятному веселью!
Ничто не в силах помешать
Нам жить, смеяться и дышать, -
Мы ждем событья в радостной истоме.
Для темных личностей в Столбах
Полно смирительных рубах:
Особый праздник в Сумасшедшем доме…

9.
И пробил час, и день возник,
Как взрыв, как ослепленье!
То тут, то там взвивался крик:
“Остановись, мгновенье!”
И лился с неба нежный свет,
И хоры ангельские пели,
И люди быстро обнаглели:
Твори, что хочешь, – смерти нет!

10.
Иной до смерти выпивал -
Но жил, подлец, не умирал.
Другой в пролеты прыгал всяко-разно,
А третьего душил сосед,
А тот – его… Ну, словом, все
Добро и зло творили безнаказно.

11.
Тихоня, паинька, не знал
Ни драки, ни раздоров:
Теперь он голос поднимал,
Как колья от заборов, -
Он торопливо вынимал
Из мокрых мостовых булыжник,
А прежде он был тихий книжник
И зло с насильем презирал.

12.
Кругом никто не умирал,
А тот, кто раньше понимал
Смерть как награду или избавленье -
Тот бить стремился наповал,
А сам при этом напевал,
Что, дескать, помнит чудное мгновенье.

13.
Ученый мир – так весь воспрял,
И врач, науки ради,
На людях яды проверял,
И без противоядий.
Вон там устроила погром,
Должно быть, хунта или клика,
Но все от мала до велика,
Живут, – все кончилось путем.

14.
Самоубийц, числом до ста,
Сгоняли танками с моста,
Повесившихся – скопом оживляли.
Фортуну – вон из колеса! -
Да! День без смерти удался -
Застрельщики, ликуя, пировали.

15.
Но вдруг глашатай весть разнес
Уже к концу банкета,
Что торжество не удалось,
Что кто-то умер где-то
В тишайшем уголке Земли,
Где спят и страсти, и стихии, -
Реаниматоры лихие
Туда добраться не смогли.

16.
Кто смог дерзнуть, кто смел посметь,
И как уговорил он Смерть?!
Ей дали взятку – Смерть не на работе!..
Не доглядели, хоть реви, -
Он просто умер от любви.
На взлете умер он, на верхней ноте.

Человек -эпоха.