Пост второй. Из личного опыта

Решение написать еще один пост о реальном действии и пользе (или вреде) так называемой “подшивки” препаратами содержащими дисульфирам, такие как Эспераль, Тетлонг–250 и другими, родилось в процессе поиска и изучения решения этого вопроса в интернете.
Сразу оговорюсь, я не специалист, медицинского образования или опыта работы в медицине у меня нет, так что все предоставленные сведения всего лишь результат моего личного осмысления данной проблемы.

Скажу прямо — в русскоязычной части интернета сведений о длительности действия иплантированного дисульфирама очень мало. В основном это рассказы о личном опыте.

Пришлось обратиться к западным источникам.
Буквально сразу наткнулся на статью “Post–soviet placebos: epistemology and authority in Russian treatments for alcoholism” профессора Eugene Raikhel. (Применение плацебо в постсоветском периоде: гносеология и официальное использование в лечении алкоголизма в России)

В этой статье прямо говорится — “Попыткой решить проблему удержания пациента в терапии был разработанный в 1950–х гг. во Франции метод имплантации капсул дисульфирама под кожу. В этом случае основной фактор содействия лечению был смещен с пациента или контролирующего его лица и структурирован в имплант, который, как предполагалось, будет постепенно высвобождать химическое вещество в кровяное русло.
Однако многочисленные клинические исследования показали, что имеющиеся на рынке импланты высвобождают определяемые уровни дисульфирама в кровяное русло пациента только в течение короткого периода времени [29,67]. Иными словами, через неделю после имплантации дисульфирама существует очень малая вероятность того, что у пациента разовьется дисульфирам–этаноловая реакция”.

Обратившись к источникам под номерами [29] и [67], я обнаружил две статьи.

Первая статья под авторством C. Brewer называется “Does disulfiram help to prevent relapse in alcohol abuse?” (Помогает ли дисульфирам избежать возврата к злоупотребления алкоголем?).
Вторая статья написана J.Johnsen and J.Mørland и называется “Depot preparations of disulfiram: experimental and clinical results” (Депо дисульфирама: экспериментальные и клинические результаты).

В обеих статьях приводятся данные многочисленных тестов эффективности фармакологического действия дисульфирама, имплантированного в виде подкожного депо. Желающие самостоятельно прочитать эти статье легко найдут их в интернете. Я же напишу о главном. В обеих статьях сделан неутешительный вывод — этот метод не работает. Как фармакологический.

Но! Метод контролируемого орального приема дисульфирама или имплантация препарата под кожу приносит пользу как “плацебо” метод. Грубо говоря — пациент напуган возможными негативными последствиями алгокольно–дисульфирамовой реакции для здоровья. То есть, этот метод использует «неведение людей» и их «веру» для поддержания страха, который заставляет людей воздерживаться от употребления алкоголя.

Вернемся к нашим берегам. Такие способы “лечения”, практикуемые на пост–советском пространстве, вызывают резкие критические замечания со стороны западных врачей, когда вместо лечения пациентов как автономных, разумных и (потенциально) самоосознающих личностей их удерживают от употребления алкоголя путем запугивания.

Таким образом мы приходим к наиболее эффективному методу лечения алкоголизма или наркомании — метод замещения. Кратко говоря это метод, при котором тяга к алкоголю или наркотикам замещается другим видом деятельности человека разумного — спорт, социальная активность, многочисленные хобби или увлечения. Такие способы лечения зависимостей показали более эффективные результаты, чем практикуемые в пост–советском пространстве методы запугивания или гипноза.
Но это уже другая тема, которая на данный момент времени и в контексте поставленного мной вопроса не интересна.

P.S. Прямого ответа на поставленный вопрос ни один из практикующих у нас врачей–наркологов не дал. Может быть я не нашел такого ответа, хотя искал тщательно. Мое мнение такое — наши врачи не хотят терять хорошую кормушку, используя невежество или элементарное отсутствие информации своих пациентов. С материальной точки зрения объяснить это легко — всем хочется кушать. С моральной точки я считаю, что скрывать, недоговаривать или уходить от прямого ответа этически несовместимо с профессией врача.