И?Это как-то отменяет ее союзничество с Германией?И,когда Германия была разбита,Япония еще сопротивлялась и на конференции в Ялте в феврале 1945 года было принято решение вступить в войну.

Ну,раз он для вас не герой-тогда лучше быть ЧЕЛОВЕКОМ,а не героем для таких как вы.

1. ИГ не является официальными вооруженными силами, кроме того, в своем большинстве они воюют не за свою страну. а за религию. Это уже совсем иной расклад, далекий от темы нашего спора.
2. Как раз ветеран-то понял бы. Потому что он трезво оценивал врага, с которым сражался лицом к лицу, и видел и сильные и слабые его стороны. И если говорить о японцах, то обратной стороной их фанатизма и преданности императору была полная небоеспособность нижних чинов в отрыве от подразделения или командира. Не случайно воевавший столько лет Онода - не рядовой или сержант, а младший лейтенант императорской армии.

Ладно,заканчиваем дискуссию.Может вы и правы,но это не моя правда.

"- Да… Душа человека это не лакмусовая бумажка, – вздыхает он. – Тут сразу не поймешь, какая она – красненькая или синенькая. При моей проклятой работе часто приходится задумываться о душе человека. У меня теперь психоз – ищу людей, которые верят во что-то.

Водка в стакане колышется в такт хода поезда. Андрей отодвигает стакан в сторону, затем продолжает:
- Редко встречаешь таких людей. Раз я вёл дело одного эсэсовца. Много у него на счету было. Он уже в списке на расстрел стоял. Пришёл я к нему в камеру, а он вскакивает на ноги и руку кверху: "Хайль Гитлер!" Сам в камере смертников сидит, а от своей веры не отрекается.

В поезде тишина. В других купе люди уже спят. На остановках в эту тишину врывается шум с перрона. Толпы людей, обвешанных чемоданами и мешками, штурмуют соседние вагоны.
- Я тогда этому эсэсовцу даже позавидовал, – продолжает Андрей. – За то, что человек веру имеет.
- Это ему мало помогло, – говорю я. – Разве, что на том свете.
- Как сказать, – произносит Андрей и мрачная улыбка мелькает по его лицу. – Вместо него я отправил на расстрел другого.
- Кого? – спрашиваю я.
- Тоже эсэсовец, только другого фасона, – отвечает Андрей нехотя. – Сначала состоял в компартии, после 1933 года перекрасился, партбилет спрятал, заделался нацистом и работал в Гестапо, а после капитуляции вспомнил старое и пришел искать работу у нас. Ну, вот я и нашел для него употребление.
- Неужели у вас это так просто?
- В то время у нас было слишком много работы. Ни фотографий, ни отпечатков пальцев к делу не прилагалось. Ведь тогда день и ночь фильтровали. Номер камеры – и всё".

(Г. Климов "Песнь победителя").