Подвиги Окуджавы в сражениях за Нагорный Карабах.

Каждый настоящий либерал знает, что их Булат в 17 лет пошел добровольцем на фронт Великой Отечественной. В 1942 году девятиклассник Булат Окуджава добровольцем ушел на фронт да, есть такая сказка.
Но к несчастью для сказочников, Окуджава однажды зачем-то вздумал рассказать о том, как и где именно он воевал на самом деле журналисту Юрию Росту.

Я вообще в чистом виде на фронте очень мало воевал. В основном скитался из части в часть. А потом запасной полк, там мариновали. Но запасной полк это просто лагерь. Кормили бурдой какой-то. Заставляли работать. Жутко было. Осенью 1943-го года опять баня, опять новая одежда. Эшелон. И повезли. Слух пошел, что под Новороссийск нас везут. По пути, к тому же, к поезду выходили крестьяне. Со жратвой. Мы им американские ботинки рыжие, и они взамен тоже ботинки, но разбитые, и еще в придачу кусок хлеба и сала кусок. Поэтому мы приехали к месту назначения грязные, рваные, похожие на обезьян, спившиеся. И командиры, и солдаты. И нас велели отправить в Батуми, в какую-то воинскую часть, приводить в чувство. Там казармы, на полу солома, прямо на соломе мы спали. Ничего не делали. Я запомнил только то, что повели нас на экскурсию почему-то дачу Берия смотреть. Большой белый дом на холме. Разрешили через окна посмотреть убранство. Роскошная столовая, громадная, барская. А товарищи мои были в прошлом профессиональные жулики. Очень добрые ребята. Они там побегали по даче, разнюхали. Мы пришли, легли спать, ночью я проснулся их нет. К утру в казарму пришли какие-то люди и ребят арестовали. Выяснилось, что ночью они все столовое серебро унесли. Ночью же отнесли в скупку. Их выследили.
А нас погрузили на баржу и повезли под Новороссийск. У нас почему-то много вина всякого: пьем и плывем, пьем и плывем. Однажды ранним утром нас построили на палубе. Пришел какой-то фронтовой начальник, посмотрел на нас и ушел. В таком виде не принимают.
Меня вновь отправили в запасной полк, где я опять мучился, пока не пришли вербовщики. Я уже на фронте побывал, я уже землянки порыл, я уже наелся всем этим.
- То есть романтизм, с которым вы рвались на фронт, уже был разрушен?
- Никакого романтизма. Пожрать, поспать и ничего не делать это главное. Один офицер набирает людей в артиллерию большой мощности, резерв главного командования. Часть стояла где-то в Закавказье, в горах. Не воевала с первого дня. И не предполагается, что будет воевать. Подумал: что там-то может быть трудного? Снаряды подносить эта работа мне не страшна. А что еще? Думаю: такая лафа. И я завербовался. Большинство ребят на фронт рвались. Потому что там жратва лучше была. И вообще, повольней было. Если не убьют, значит хорошо. А я пошел в эту часть...
Нас повезли высоко в Нагорный Карабах, там в Степанакерте располагалось то ли Кубанское, то ли Саратовское пехотное училище. И меня перевербовали в него курсантом. Я посчитал: через полгода буду младшим лейтенантом...
Зачислили меня, и началась муштра невыносимая. Такая муштра началась, что не дай Бог. Полгода ждать умру. Я человек нетерпеливый. Месяца три промучился. Иду к замполиту, разрешите доложить: так, мол, и так, отец мой арестован, враг народа. Он говорит, сын за отца не отвечает. Я говорю, я знаю все, но на всякий случай, чтобы вы не сказали, что я скрыл. Молодцом, - говорит, - правильно сделали. Идите, работайте спокойно. И я с горьким сердцем пошел работать спокойно. На следующее утро построение после завтрака: Окуджава, Филимонов, Семенов выйти из строя, остальным направо, на занятия шагом марш! И все пошли. А нам продаттестаты и назначение в артиллерийскую часть, из которой меня переманили .
Потрясающий рассказ о том, как на фронте в таком виде пополнение в 1943 году не принимали и снова в тыл отправляли. Один раз приезжает спившаяся обезьяна со товарищи на фронт ее вместе с такими же приматами в Батум отправляют, в чувство приводить . Она снова в том же виде на фронт приезжает и опять едет в тыл. А ежели ее работать заставляли , ей, бедненькой, жутко было . Это существо не то, что воевать, работать не заставишь.
Вопрос о фантастическом для тех лет либерализме в отношении закавказского пополнения повисает в воздухе. Почему все это воровское свинство в Батум отправлялось, а не в трибунал и не в штрафную роту, кровью вину искупать? На экскурсии их водили на дачу Берия. Экскурсанты сорок третьего года Кто это же для них особый режим существования создавал? Вышеупомянутый Берия?
Очень интересно читать о том, как в войну в тыл переманивали . О том, как парень 1924 года рождения завербовался в часть, заведомо зная, что она останется в тылу и воевать не будет. Это же такая лафа . Пожрать, поспать и ничего не делать - это главное на Великой Отечественной для Окуджавы. Еще одну физиологическую потребность удовлетворить и с удовольствием думай в это время о том, что сейчас на фронте делается. Сидишь себе в тылу, а в голове рождаются бессмертные строки: Вы не прячьтесь, вы будьте высокими, не жалейте ни пуль, ни гранат .
До свидания, мальчики, Булат умный, Булат с вами не пойдет. Пускай Ленька Королев идет, он потом поэту будет чудиться за ближайшим поворотом. А ежели на фронте руки оторвет, какое после этого может быть возьмемся за руки, друзья ?
Окуджава уже землянки порыл, утомился, уже наелся всем этим беспробудным пьянством с ненаглядными ворами. Интересно, откуда у профессиональных жуликов вино в таких количествах бралось? О том знали вдовы фронтовиков, которые выли после того, как окуджавины друзья, очень добрые ребята у них продуктовые карточки украли.
В пехотное училище, конечно, пойти можно, но не на фронт же отправляться после его окончания? По эшелонам, брат, по эшелонам ага, сейчас, Булат только разбежится. А Ванька взводный , младший лейтенант в пехоте, сколько раз он успевал взвод в атаку поднять до смерти или ранения? Но курсант Окуджава в атаку не пойдет, он человек нетерпеливый , утомленный муштрой; он лучше в невоюющем в ту пору Степанакерте со вкусом Отечество позащищает.
Нетрудно представить, что могло бы ждать Москву в 1941-м, если бы подольские курсанты хоть немного напоминали Булата Шалвовича.