Помню, как на перевале Балк Баши я встретил группу вооружённых всадников в комуфляже. С бородами и автоматами они спустились с перевала в несколько человек на лошадях окружили мою палатку возле небольшого озерца. Это был 2008 год, время конфликта в Осетии, и очко играло как никогда. всё, [мат] д ь, довыёжывался - проскочила мысля. Мы помолчали несколько секунд, потом один из всадников поднял руку и сказал - салам алейкум. Алекум салам - ответил я. Больше в голову ничего разумного не приходило. На мне была борода, высотный загар и недельная усталость. Главный подьехал ближе, поинтересовался как меня зовут и спросил откуда я и что тут делаю. Я ответил что турист из Москвы(тупанул) и пришёл чтобы зайти на Эльбрус. Он покачал головой и спросил не продаю ли я палатку. Я сказал что не продаю. стволы направленных на меня калашей заставили сжаться очко. Он спросил нет ли у меня чего нибудь выпить. Я ответил что есть и принялся искать флягу с коньяком, но не нашёл (она осталась на заброске внизу). Я спросил куда они едут. Он ответил, что они пастухи и едут в Нальчик(в комуфляже и с автоматами, ага) Тогда он пожелал мне удачи и продолжил путь. Всадники спускались дальше по тропе.
Пульс нормализовался, я собрал палатку и спустился к ручью на 700 метров ниже. Потом мы с Вованом сходили на Эльбрус с севера. А через 2 года активисты алькаиды расстреляли Игоря Свергуна и группу Российских и Украинских альпинистов в Пакистане. А я сидел и думал - что помешало ему расстрелять меня.

Помню, как на перевале Балк Баши я встретил группу вооружённых всадников в комуфляже. С бородами и автоматами они спустились с перевала в несколько человек на лошадях окружили мою палатку возле небольшого озерца. Это был 2008 год, время конфликта в Осетии, и очко играло как никогда. всё, [мат] д ь, довыёжывался - проскочила мысля. Мы помолчали несколько секунд, потом один из всадников поднял руку и сказал - салам алейкум. Алекум салам - ответил я. Больше в голову ничего разум