"Чтобы экипажу лодки было чем дышать, на борту субмарины размещены установки регенерации воздуха, позволяющие получать кислород из забортной воды.

Источник: © Fishki.net"

Из забортной воды пресную делают, но никак не кислород. Они потому и называются регенераторы, что восстанавливают содержание кислорода в воздухе. Химическим путем.

Один эпизод из службы на подводной лодке))

Лев пукнул

Конечно же, для наших подводных лодок несение боевой службы это ответственная задача. Надо в океане войти, прежде всего, в район, который тебе из Москвы для несения службы нарезали, надо какое-то время ходить по этому району, словно сторож по колхозному огороду, сторожить, и надо, наконец, покинуть этот район своевременно и целым-невредимым вернуться домой. Утомляет это все, прежде всего. И прежде всего это утомляет нашего старпома Льва Львовича Зуйкова, по прозвищу Лев.

То, что наш старпом в автономках работает не покладая рук, это всем ясно: он и на камбузе, он и в корме, он и на приборке, он опять на камбузе он везде. Ну и устаёт он! Устав, он плюхается в центральном в кресло и либо сразу засыпает, либо собирает командиров подразделений, чтобы вставить им пистон, либо ведет журнал боевых действий.

Ведет он его так: садится и ноги помещает на буй-вьюшку, а рядом устраивается мичман Васюков, который под диктовку старпома записывает в черновом журнале все, что с нами за день приключилось, а потом он же Васюков все это аккуратнейшим образом переносит в чистовой журнал боевых действий.

С этим мичманом старпома многое связывает. Например, их связывают дружеские отношения: то старпом гоняется за мичманом по всему центральному с журналом в руках, чтоб по голове ему настучать, то возьмет стакан воды и, когда тот уснет на вахте, за шиворот ему выльет, и мичман ему тоже по-дружески осторожненько гадит, особенно когда под диктовку пишет. Например, старпом ему как-то надиктовал, когда мы район действия противолодочной акустической системы Сосус покидали: Покинули район действия импортной системы Сосус . Народ [мат]л от счастья. Целую. Лелик и мичман так все это без искажения перенес в чистовой журнал. Старпом потом обнаружил и вспотел.

Васюков! вскричал он. Ты что, совсем дурак, что ли?! Что ты пишешь все подряд! Шуток не понимаешь? Соображать же надо! Вот что теперь делать? А?

А Васюков, сделав себе соответствующее моменту лицо, посмотрел, куда там старпом пальцем тычет, и сказал:

А давайте все это как положено зачеркнем, а внизу нарисуем: Записано ошибочно .

После этого случая все на корабле примерно двое суток ходили очень довольные. Может, вам показалось, что народ наш не очень-то старпома любит? Нам сначала самим так казалось, пока не случилась с нашим старпомом натуральная беда.

Испекли нам коки хлеб, поскольку наш консервированный хлеб на завершающем этапе плавания совсем сдохшим оказался. И такой тот хлеб получился мягкий, богатый дрожжами и сахаром, что просто слюнки текли. Старпом пошёл на камбуз и съел там полбатона, а потом за домино он сожрал целый батон и ещё попросил, и ему ещё дали. А ночью его прихватило: живот раздуло, и ни туда ни сюда кишечная непроходимость.

Док немедленно поставил старпома раком и сделал ему ведерную клизму, но вода вышла чистая, а старпом так и остался раздутым и на карачках. Ну, кишечная непроходимость, особенно если она оказалась, скажем так, не в толстом, а в тонком кишечнике, когда газы не отходят, штука страшная: через несколько часов перитонит, омертвление тканей, заражение, смерть, поэтому на корабле под председательством командира срочно прошел консилиум командного состава, который решал, что делать, но так и не решил, и корабль на несколько часов погрузился в черноту предчувствия. Лишь вахтенные отсеков, докладывая в центральный, осторожно интересовались: Лев просрался? Нет, отвечали им так же осторожно, не просрался . А в секретном черновом вахтенном журнале, куда у нас записывается всякая ерунда, вахтенный центрального печальный мичман Васюков печально записывал в столбик через каждые полчаса: Лев не просрался. Лев не просрался, Лев не просрался Он даже специальную графу под это дело выделил, писал красиво, крупно, а потом начал комбинировать, чередовать большое буквы с маленькими, например так: Лев не ПрОсРаЛсЯ , или ещё как-нибудь, и, отстранившись, с невольным удовольствием наблюдал написанное, а корабль тем временем все глубже погружался в уныние: отменили все кинофильмы, все веселье, никто не спал, не жрал все ходили и друг у друга спрашивали, а доку уже мерещилась операция и то, как он Львиные кишки в тазик выпустил и там их моет. Доку просто не сиделось на месте. Он шлялся за командиром, как теленок за дояркой, заглядывал ему в рот и просил: Товарищ командир, давайте радио дадим, товарищ командир, умрет ведь . На что командир говорил ему: Оперируй , хотя и не очень уверенно.

Наконец командир сдался, и в штаб полетела радиограмма: На корабле кишечная непроходимость. Прошу прервать службу .

Штаб молчал часов восемь, во время которых он, наверное, получал в Москве консультацию, потом, видимо, получил и тут же отбил нам: Сделайте клизму . Наши им в ответ: Сделали, не помогает . Те им: Ещё сделайте . Наши: Сделали. Разрешите в базу . После чего там молчали ещё часа четыре, а потом выдали: Следуйте квадрат такой-то для передачи больного . Мы вздохнули и помчались в этот квадрат, и тут Лев пукнул газы у него пошли. Он сам вскочил, примчался к доктору с лицом просветлевшим, крича по дороге: Вовик, я пукнул! , и тут же на корабле возникла иллюминация, праздник, и все ходили друг к другу и поздравляли друг друга с тем, что Лев пукнул.

Потом командир решил дать радиограмму, что, мол, все в порядке, прошу разрешения продолжать движение, вот только в какой форме эту радиограмму давать, надо ж так, чтоб поняли в штабе, а противник чтоб не понял. Он долго мучился над текстом, наконец вскричал: Я уже не соображаю. Просто не знаю, что давать .

Тогда наши ему посоветовали: Давайте так и дадим: Лев пукнул. Прошу разрешения выполнять боевую задачу .

В конце концов, действительно дали что-то такое, из чего было ясно, что, мол, с кишечной непроходимостью справились, пукнули и теперь хотят опять служить Родине, но штаб уперся в базу!

И помчались мы в базу. Примчались, всплыли, и с буксира к нам на борт начальник штаба прыгнул:

Кто у вас тут срать не умеет?! первое, что он нам выдал. Когда он узнал, что старпом, он позеленел, вытащил Льва на мостик и орал там на весь океан, как павиан, а наши ходили по лодке и интересовались, что это там наверху происходит, а им из центрального говорили: Льва срать учат .

Когда дошёл до картинки "Принцип действия субмарины" в самом начале, не стал смотреть дальше эту [мат], ибо при погружении воздух из балластной цистерны не уходит в атмосферу при её заполнении забортной водой, а сжимается в ёмкостях высокого давления (ВВД), чтобы этот сжатый воздух для всплытия обратно вытеснял забортную воду из балластной цистерны.
Дизлайк.