В этот момент брат девушки торжественно вынес сумку с вещами Сантоса, вручив ее изменщику.

Источник: © Fishki.net

рукалиццоо....

брат находится в брозоне, если что

да ,и потому это на фишки вынесли западные люди

у нас медведи зато по улицам ходят и играют на балалайках

Типичный день русского.

Иван проснулся раньше обычного.
Медведь Федор уже не спал, а сидел в углу избы и бренчал на балалайке.
Надев лапти, Иван пошёл в ванную.

Ах вы ж сволочи
капиталистические! Опять горячую водку отключили! пробурчал он и стал
умываться спиртом из самовара. Умывшись и позавтракав икрой, Иван протер
звезду на ушанке и пошёл на работу.

Он работал на
матрешечном заводе, а недавно устроился на полставки в русскую мафию.
Друг Николай из КГБ звал его к себе, но Иван, пораскинув мозгами, решил,
что хоть в мафии и нет соц пакета, платят там все таки больше. Пока
взяли на испытательный срок, но один из работников через месяц должен
будет уйти в декрет, и он надеялся, что именно его поставят на вакантное
место на полный оклад.

С этими мыслями Иван шёл по тайге. Пару
раз злые чеченцы обстреляли его с Кавказских гор, но Иван, ловко
увернувшись от пуль, показал в их сторону здоровенный кукиш. Чеченцы
удивились, сели на заниженную белую приору, и, по привычке высунув руки
из окон, укатили восвояси.

Иван выдавил в рот походную водочную
бутылку и, погрузившись в свои мысли, зашагал дальше. Два вопроса мучили
его уже долгое время: «Что делать?» и «Кто виноват?». И если на второй
вопрос ответ был очевиден во всем были виноваты американцы. То на
первый он никак не мог найти ответа. Уйдя полностью в себя, Иван чуть
было не столкнулся с проезжавшим мимо велосипедистом-медведем. Покрыв
друг друга трехэтажным матом и слегка поборовшись на руках, соперники
разошлись по своим делам.

Иван вспомнил о Путине и на душе стало
легко и приятно. Он даже попытался улыбнуться, но у него это снова не
получилось. Из всех ему знакомых людей, улыбаться умел только Гришка
Ковыряйло, но он был наполовину евреем, а наполовину заместителем
начальника цеха по вкладыванию третьей матрёшки в четвертую. Иван слегка
ему даже завидовал. Когда ему было весело он, щурил свои славянские
глаза и поглаживал густую бороду. А вот улыбнуться никак не получалось.

Закурив
беломорину, Иван снова подумал о том, что на дворе июль, а снега меньше
не становится. Накануне приходили из ЖЭКа на плановый осмотр реактора,
сказали, что урановых стержней в этом году придётся нарубить самому.
Сергей Сидоров, начальник рудника на соседней улице, пообещал подогнать
пару повозок взамен на двадцать автоматов АК. Придётся опять выплавлять
их из метеорита, упавшего неподалёку ещё в мае.

Поклонившись
памятнику Ленина, Иван, насвистывая Калинку-Малинку, решил станцевать
вприсядку. Такое часто с ним бывало, просто русская душа развернулась и
так захотелось справедливости… Хоть волком вой! Он обнял березку и
заплакал. Где то вдалеке затянул песню гармонист, а Иван стоял и думал:

«Да
пусть даже мы такие, пускай все о нас думают плохо и нет у нас друзей
во всем мире. Пускай! Зато мы русские, и любим свою Матушку Россию так,
как никто не любит во всем свете свою страну! И живём, может быть, не
богато, зато душа у нас есть! Мы Русские и с нами Бог! Суворов ещё
сказал…»

уже проиграли судя по всему.