Извините за многабукаф, очень люблю этот эпизод:
Офицеры радушно протягивали Юрию руки, называя себя и одновременно не забывая гостеприимства.
- Старший лейтенант Петров-Третий, - сказал командир. - Чайку? С коньяком?..
- Мичман Петров-Девятый, прошу любить и жаловать, - подхватил ревизор и подвинул к Юрию сахарницу. - Вы до Кронштадта с нами? К подъему флага будем, адмирал торопит.
- Лейтенант Петров-Седьмой, - сказал механик, а старший офицер сперва крикнул в буфет:
- Вестовые, стакан! - и потом протянул Юрию руку в свою очередь. - Лейтенант Петров-Пятый. Ночевать, не обессудьте, придется на диване...
Коллекция Петровых поразила Юрия, и, плескаясь в умывальнике в свете кружевных панталон (хозяином этой каюты оказался Петров-знакомый), он спросил его об этом вполголоса.
- А вот подите ж, - мрачно сказал Петров. - Я по старшинству выбрал минную дивизию, явился к адмиралу нашему в штаб, представляюсь. "Петров? Отлично. На "Бдительный"!" Приезжаю, у них лица вытянулись: еще Петров?.. А потом флажок по пьяному делу пояснил: адмиралу моча в голову ударила, подбирает по фамилиям. К нам - Петровых, а на "Бурном" - Ивановых набрал. Только там командир подгадил, Гобята по фамилии, всю музыку ему портит.
Юрию хотелось рассмеяться, но унылое лицо Петрова (дыне Петрова-Четырнадцатого) этому мешало. Он спрятал лицо в полотенце, а Петров продолжал:
- Сволочь адмирал. Он традицию насаждает, а нам хоть плачь! Телеграммы путаем, письма; и служба ни к черту, матросы ржут... Да у нас ничего, а вон на "Лихом" лейтенант Курочкин стреляться хочет: к нему адмирал командиром Куроедова ляпнул...

Л. Соболев, "Капитальный ремонт"