Фишкина солянка за 30.08.2014 г.

Не мое, но подаю от первого лица:
Предыстория.
Работала как-то моя не состоявшаяся тёща буфетчицей в кафе с гордым названием «Пиццерия», тогда в мелких кафе ещё не было понятия «бармен».
На дворе начало 90-х, как на самом деле должна выглядеть пицца - никто не знал, поэтому тупо раскатывали тесто до состояния блина и клали туда всё подряд, засыпая сверху сыром. Мысль о том, что может быть пицца только с сыром или только с помидорами, никому не приходила в голову, про то, что можно на всю пиццу положить пять кусочков колбасы, сквозь которые видно небо, уже не говорю.
Итог сей басни: пицца получалась вкусной и не дорогой, народ в кафе потянулся. Потом кому-то в голову пришла «гениальная» идея продавать пиццу кусками и удешевить в розлив водку. А тогда уже потянулся совсем другой народ, и кафе превратилось в разливуху, ибо нормально выпить и закусить горячим за такие деньги больше было негде.

История.
Контингент местных алкашей был ограниченным и через месяц всех уже знали в лицо, а через пару месяцев, особо благонадёжным, наливали в долг. Конечно, тёща, по старой советской привычке, слегка не доливала, а уж знакомым рожам и подавно.
В обед к стойке всегда стояла очередь. Подходит по очереди местный Вася, протягивает скомканные рубли:
- Двести водки.
Пока тёща наливает, Вася считает остатки мелочи:
- И кусок пиццы на закусь.
Тёща ему, естественно, не доливает. В этот момент мужик, стоящий за Васей, достает ксиву:
- Контрольная закупка. Где у вас мерный стакан? Выдёргивает двоих из очереди:
- Вы и Вы будете понятыми.
Тёща бледнеет и впадает в состояние «проглотила Маша мячик»: стакан-то хоть и не гранёный, но и так видно, что водки в нём чуть больше 150.
Вася стоит у стойки в тихом ах#е, так как всё, о чем грезилось и мечталось весь день, на последние кровные, сейчас уйдёт на вещдоки.

Немая сцена продолжалась недолго, первым очухался Вася. Он схватил стакан, залпом выпил, рукавом занюхал, потом, с довольной рожей, повернулся к ОБЭПовцу:
- Милый, купи себе и мерь сколько хочешь.
Тут же отмерла тёща, сказалась двадцатилетняя закалка работника советского общепита, достала мерный стакан:
- Что будете мерить?
Менты, конечно, ушли, а Васю потом месяц поили бесплатно.