Памяти Фредди Меркьюри

Вообще-то я собирался быть иллюстратором, но рад, что передумал.

Девять лет я провел в школе-пансионе и родителей видел редко. В итоге я научился сам решать свои проблемы и умею постоять за себя.

В молодости, когда у меня вообще не было денег, я откладывал по чуть-чуть, скажем, недели две, а потом за один день все спускал — с большим удовольствием.

Я просто музыкальная проститутка, мои дорогие.

Люди продолжают влюбляться и расставаться — этот процесс бесконечен, а я продолжаю писать про это песни.

Песни — как новые платья или рубашки: ты их носишь какое-то время, а потом избавляешься от них.

Род Стюарт, Элтон Джон и я собирались создать группу и назвать ее «Волосы, Нос и Зубы» в честь каждого из нас. Но этого так и не произошло, потому что мы не смогли договориться о порядке слов в названии. Я, конечно, считаю, что «Зубы» должны быть первыми.

Если мне суждено умереть завтра, я не буду сожалеть. Я действительно сделал все, что мог.

Мне нравится мой хриплый голос — это все из-за курения, я поэтому и курю — чтобы у меня был охрипший голос.

Самое сложное для меня — придумать костюм для следующего концерта: я уже все надевал.

На сцене я экстраверт, ну а каков я в жизни — это совсем другая история.

Мне не нравятся мои зубы — они торчат. Я собираюсь это исправить, просто у меня все руки не доходят. А в остальном я идеален.

Я даю не концерты, а устраиваю модные показы.

Чем больше у меня проблем, тем лучше мои песни.

Моя любовь опасна. А кто хочет безопасной любви? Представьте, если бы я написал песню: «Моя любовь безопасна». Она бы никогда не продалась.

Я слишком быстро влюбляюсь, и мне в итоге всегда больно.

У тебя может быть всё, но ты при этом можешь по-прежнему быть одиноким. И это самая грустная разновидность одиночества.

Успех принес мне миллионы поклонников и фунтов стерлингов, но лишил меня единственного, что нам всем нужно, — продолжительных отношений.

Я не могу остановить маховик и посвятить себя отношениям, колесо должно крутиться — поэтому со мной сложно жить и быть счастливым.

Любовь — это русская рулетка. Никто не любит настоящего меня, все любят мою известность и славу.

Я не могу любить мужчину так же, как девушку.

У меня нет настоящих друзей. Мне кажется, когда я подпускаю людей к себе близко, они меня разрушают.

Я заработал много денег и мог бы жить припеваючи до самой смерти, но мне нужно что-то делать. У меня много энергии, и ей нужен выход. Я не могу бесцельно провести день в постели.

Когда ты поднялся на вершину, единственный путь — это вниз, и это самое сложное.

Мне достаточно трех-четырех часов сна. Я перезаряжаю батареи — и снова в бой.

Счастье не купишь. Но деньги могут помочь его обрести.

Майкл Джексон и я отдалились друг от друга после невероятного успеха его «Триллера». Он просто закрылся в своем мире. Еще недавно мы ходили вместе по клубам, а теперь он не высовывается из своей крепости. Это грустно.

Я хотел бы жить в викторианскую эпоху и быть окруженным изысканным хаосом.

Когда я смотрел голливудские фильмы, где действие происходило в роскошных домах, я думал о том, что хочу такой же. Теперь он у меня есть, но для меня было важнее заработать на этот чертов дом, чем в него переехать. Я, видимо, из тех людей, которые, когда добиваются чего-то, теряют к этому интерес.

Конечно, в моем завещании есть мои родители и мои кошки, но существенная часть моего состояния достанется Мэри Остин.

Современное искусство подобно женщинам, вы не сможете получить от него удовольствие, если будете пробовать его понять.

Я не собираюсь изменить мир. Самое важное для меня — это счастье: быть счастливым и получать удовольствие от жизни. Я хочу радоваться жизни на полную катушку в течение оставшихся мне лет.

Что я буду делать через 20 лет? Конечно, я буду мертв!

Чем больше, тем лучше, и так во всем.

Я почти не читаю книг — мне кажется, это потеря времени. Знаю, что люди убьют меня за эти слова.

Журналисты всегда выдумывают, что я необузданный и дикий, а остальные участники Queen — тише воды ниже травы, но это неправда. Я могу вам такие истории про Брайана Мэя рассказать!

После концерта у входа нас ждет четыре лимузина, каждый садится в свой и едет своей дорогой.

Нас так и не пустили в Россию: боялись, что мы развратим их молодежь.

Пресса меня ненавидит, я отвечаю им взаимностью.

Я хочу, чтобы газеты никогда не написали про меня: «О, он действительно замечательный человек», — ведь моя душа имеет две стороны: светлую и темную.

Я меняюсь каждый день, как хамелеон. Я не хочу быть все время одинаковым.

Иногда мне приходится самому готовить себе чай, и это тяжелый труд.

Не хочу попасть в рай после смерти: ад гораздо лучше. Только подумайте о тех интереснейших людях, которых вы сможете там встретить, и вы тоже захотите там оказаться.

У меня нет ни малейшего желания дотянуть до семидесяти. Это так скучно.