Банда из Эдема

В те времена, когда китов еще не полностью истребили, китобойный промысел считался достойным мужским занятием, позволявшим кормить семью, — им занимались и европейские колонисты, и аборигены. Особенно успешно дело шло у семьи Дэвидсон. Немудрено: на протяжении жизни трех поколений в охоте им помогал целый отряд косаток — больших, как киты, и умных, как дельфины.

Взаимодействие было налажено: если в залив заплывал кит, косатка подходила на мелководье и била хвостом по воде. «Это был звук, похожий на выстрел, — вспоминала Элси Сиверс, дочь Джорджа Дэвидсона. — Отец слышал и просыпался. Они подплывали к самому дому, делая крюк в 10 км, и подавали знак: "Мы готовы!"». Часто это было ночью. Никто в мире не охотился на китов ночью. Но таково было взаимное доверие между людьми и хищниками, что китобои садились в лодки и в темноте плыли за бандой Старины Тома. А если вдруг теряли провожатых из виду, то ударяли веслами по воде и те возвращались.
Измотанных косатками китов люди добивали гарпунами, а потом оставляли тушу в воде, чтоб те забрали свою долю — любимый ими китовый язык (весом до 4 т!). Эту негласную договоренность о справедливом дележе назвали «законом языка».

Произошел и еще один неприятный инцидент, о котором поведала спустя много лет Маргарет Брукс, дочь соседа Дэвидсонов — Логана. Соседи возвращались с очередным пойманным с помощью Томаса китом, когда Логан предложил не оставлять в море тушу (нарушив тем самым «закон языка»). Джордж почему-то пошел у него на поводу. «Старый Том не на шутку рассердился, подплыл к лодке, схватил веревку и потянул назад, пытаясь забрать китовую тушу. Джордж тянул вперед, а отец ударил Тома веслом по носу и выбил зуб», — рассказала она.
Тем не менее, 17 сентября 1930 года Том приплыл в залив последний раз — чтобы умереть.
Логан финансировал строительство музея, в котором хранится скелет верного морского разбойника.


Скелет Томаса