Наблюдения одного травматолога

Каталась как-то на Эльбрусе на горных лыжах, неудачно прыгнула, кувырнулась метров с семи в овраг и приземлилась четко физиономией на камень, причем с такой силой, что расколотила небьющуюся по идее маску. Кровища, все дела, отовсюду из лица осколки маски торчат, красавица, короче, каких мало. Добралась до травмпункта у подножья горы, там сидит милая девочка. Говорит, что может с меня кровь смыть и зеленкой намазать. От зеленки я пыталась отказаться, но девочка оказалась упорной и раскрасила меня, как ребенка с "ветрянкой", после чего дала бумажку с адресом какой-то кафедры при институте, где принимало местное светило хирургии.
Таксист, который меня туда повез, смотрел не на дорогу, а через плечо на заднее сиденье, где я пыталась безуспешно оттереть с куртки кровавую манишку, и испуганно спрашивал:
- Девушка, ты умираешь? - но каким-то чудом довез до этой кафедры.
Профессор-хирург оказался дедушкой лет семидесяти пяти, он оглядел сначала мои ноги, которые, в общем, были в нормальном состоянии, потом руки, а потом задал чудный вопрос:
- Ну и чего пришла?
Я, в принципе, понимаю, что у него, наверное, специализация по всяким раздробленным в труху конечностям, но мне-то тоже какая-то помощь нужна, потому что я все четче и четче ощущала, что мой нос держится буквально на засохшей крови, поэтому пришлось довольно невежливо попросить его поднять глаза чуть повыше и посмотреть мне в лицо.
- Оооо! - сказал дедушка. - Ну ничего, сейчас мы из тебя красавицу сделаем!
Изготовление красавицы заключалось в том, что он оттер меня от зеленки, попутно выяснив, что осколки практически отрезали мне одну ноздрю, распороли губы до десен и срезали практически всю кожу с переносицы, которая болталась красивым треугольным лоскутом, мешая обзору.
- У меня нос сломан, - предупредила я его.
- Неправда, - ответствовало светило, - я носы сломанные видел, все у тебя хорошо.
После этого он взял кусок пластыря, примерился и прилепил его мне на переносицу, чтоб лоскут кожи вернулся на свое место. Я заорала. Дедушка удивился, потому что, по его мнению, мне не должно быть больно.
- Нет, некрасиво! - изрек дед и оторвал пластырь. Я опять заорала. Он опять удивился.
Короче, пластырь ты так перелепливали 3 раза с одной стороны переносицы и еще 2 раза с другой, чтоб крестик получился аккуратным и симметричным. Все мои вопли дедушка игнорировал с олимпийским спокойствием.
После экзекуции меня послали на все четыре стороны, а на предложение заштопать прорезанную губу хотя бы, дедушка сморщился и сказал, что это лишнее.
В аэропорт меня пускать не хотели, потому что между фотографией на паспорте и мной, напоминающей больше всего похмельную панду, которой кучка отморозков поиграла в футбол, не было вообще ничего общего.
...А правильный диагноз мне уже дома поставил мой тренер по боксу, который, видимо, за свою боксерскую карьеру повидал сломанных носов больше, чем хирург с кафедры травматологии. Ну и роскошные шрамы на лице все-таки намекают, что ушивать разрезы очень даже надо было.
Зато есть, что вспомнить))))