Юрий Никулин: в кино и в жизни

«Мне приходили письма с самыми невероятными адресами… „Москва, самый Большой Театр. Никулину“, „Москва. Кремль. Никулину“. А был и такой адрес: „Почтальон, передайте это письмо артисту Никулину, который играл во многих кинах“. И все эти письма дошли до адресата».

«Машину я ненавидел, ездить было страшно. Жена в технике понимает больше меня».

«Впервые увидев себя на экране, я остолбенел. „Неужели я такой?“ — поразился я. Не считая себя красавцем, я, в общем-то, думал, что выгляжу нормальным человеком, а тут на экране полный кретин с гнусавым голосом, со скверной дикцией…»

«Я буду счастлив, если обо мне потом скажут: он был добрый человек. Это не значит, что я всегда добрый. Но доброта — на первом месте».

«Ты слышишь орудийный выстрел, потом приближается звук летящего снаряда. Сразу возникают неприятные ощущения. В те секунды, пока снаряд летит, приближаясь, ты про себя говоришь: „Ну вот, это всё, это мой снаряд“. Со временем это чувство притупляется…»

«Не могу сказать, что я отношусь к храбрым людям. Нет, мне бывало страшно. Всё дело в том, как этот страх проявляется. С одними случались истерики — они плакали, кричали, убегали. Другие переносили внешне всё спокойно».

«Я видел Ленинград во время блокады. Трамваи застыли. Дома покрыты снегом с наледью. Стены все в потеках. В городе не работали канализация и водопровод. Всюду огромные сугробы. Между ними маленькие тропинки. По ним медленно, инстинктивно экономя движения, ходят люди… От холода и голода все казались маленькими, высохшими. Конечно, в Ленинграде было страшнее, чем у нас на передовой…»

«Публика любит посмеяться. Я твердо верю в то, что смех укрепляет здоровье и продлевает жизнь. Минута смеха — на день больше живёт человек».


«Я собираю анекдоты с 36-го года. И вот мне рассказали анекдот. «Больной спрашивает врача: «Доктор, я буду жить?». А врач ему говорит: «А смысл?». Представляете? Вот такой упаднический анекдот. И все смеются. А почему смеются? Потому что верят, если это достойно осмеяния, то всё пройдет, всё наладится. Улыбайтесь почаще!»

«Никогда не мстите подлым людям. Просто станьте счастливыми. Они этого не переживут».

«Порой что-то отложишь на завтра и с ужасом думаешь: а завтра — это же практически через несколько часов!»

Из книги Юрия Никулина «Почти серьёзно»:

«Меня отец любил. Если кто-нибудь в его присутствии начинал меня ругать, он бледнел и выходил из себя. Он верил в меня, но никогда в глаза не хвалил. Высшая форма похвалы — слова: „Это ты сделал неплохо“».

«Самым лучшим комическим артистом был для меня Игорь Ильинский. Любой фильм с его участием — событие».

«Гайдай на первый взгляд казался человеком сухим и неприветливым. Внутреннего человеческого контакта у нас не возникло. Он не произвёл на меня впечатления комедийного режиссёра. Мне тогда казалось, что, если человек снимает комедию, он должен непременно и сам быть весельчаком, рубахой-парнем, все время сыпать анекдотами, шутками и говорить, конечно, только о комедии. А передо мной стоял совершенно серьёзный человек. Худощавый, в очках, с немножко оттопыренными ушами, придающими ему забавный вид».

«Фильму „Когда деревья были большими“ я обязан тем, что после него у кинематографистов ко мне изменилось отношение. Если раньше на мне стояла бирка Балбеса или актёра, способного играть только пьяниц и воров, то теперь меня стали приглашать и на серьёзные роли».

«Маленьким я мечтал дожить до пятидесяти лет, как бабушка. Пятьдесят лет — все-таки полвека! Позже я мечтал дожить до шестидесяти. А теперь жду открытий в медицине, которые позволили бы продлить жизнь до ста лет».

«Больше я не выхожу на арену. Ещё мог бы поработать, но, как сказал Леонид Утесов, „лучше уйти со сцены на три года раньше, чем на один день позже“».