Оставь надежду всяк сюда входящий: «Белый лебедь» и его обитатели

Небольшой городок Соликамск в Пермском крае известен двумя вещами: шахтами по добыче соли и самой строгой в России колонией «Белый лебедь», где доживают свой век террористы, маньяки и рецидивисты, на чьем счету не одна загубленная душа.

Свое знакомство с «Белым лебедем» журналисты начали с городского кладбища, на окраине которого хоронили и хоронят заключенных. Самая примечательная из могил, принадлежит Владимиру Бабушкину. Но так его назвали родители, в криминальном же мире его знают, как Вася Бриллиант. Говорят, драгоценным камнем его прозвали за чистоту соблюдения воровского кодекса - многие зеки считают, что авторитетнее его в преступном мире не было и не будет. Собственно, с него и началась история современного «Белого Лебедя».

«Его привезли при мне, в 1985 году, когда здесь на базе обычной транзитно-пересыльной тюрьмы создали первое ЕКПТ (куда свозят зэков — злостных нарушителей режима, «авторитетов» со всего Советского Союза на перевоспитание). В том же 1985 году он и умер», — рассказывает бывший сотрудник тюремной службы Сергей Ерофеев.

Вася Бриллиант в первый раз сел в 21 год за кражу, но колония его не перевоспитала, сроки за бандитизм, покушения на убийства так и сыпались на буйную голову арестанта. В лагерях Бриллианта неизменно избирали «смотрящим», либо «положенцем» как самого рассудительного и правильного.
Собственно, Вася Бриллиант стал иконой преступного мира по двум причинам: провел в тюрьме больше, чем кто бы то ни было – 35 лет и принял смерть за «воровские понятия» - ходят слухи, что его убили – накануне смерти к нему приезжали на разговор высокие чины из МВД СССР.

«Я лично читал медицинское заключение, что смерть Бабушкина наступила от сердечного приступа. Вроде упал и умер. Как было на самом деле, не знаю. Слухи разные ходили. Но я тогда был всего лишь младшим лейтенантом, в курсе всех нюансов таких, как я, не держали. Но вот он умер, и старая эпоха стала заканчиваться. В его времена как было: заключенный не смел врача или воспитателя даже пальцем тронуть, ни слова плохого не смел им сказать — это святое. Определенный порядок был, которого придерживались и сотрудники, и арестанты. «Красные линии» нарисованы и с одной, и с другой стороны. А потом пришли смутные 90-е, везде кровь, жертвы. Сейчас новый этап взаимоотношений. Какой? Сотрудники зачастую в худших условиях, чем заключенные. А зэк совсем другой стал, «домашний». Вместо папирос — легкие сигаретки, вместо чифира — чай с бергамотом. Берегут себя сидельцы, все время про права заявляют, требуют к себе отношения внимательного», — говорит Ерофеев.

Сегодня многие обитатели «Белого лебедя» про Васю Бриллианта и не слышали – эпоха, что называется, ушла. Зато все помнят Салмана Радуева. Его могила в противовес надгробию Владимира Бабушкина ничем себя не выдает – на ней нет ни имени, ни даты смерти – хоронили его тайно, чтобы ни поклонники, ни враги не вытащили останки.

«Радуева в «Белом лебеде» не убили, как ходили слухи. Он попал к нам уже тяжелобольным человеком, несмотря на достаточно молодой возраст. Медпомощь ему оказывали так же, как другим. Вел он себя обычно, ничем не выделялся. Сидел и сидел. Кому он нужен был? Когда 15 декабря 2002 года Радуев умер, это было потрясение для нас всех, потому что понимали, какой шум поднимется. Вскрытие тела записывали на видео», - рассказывает Сергей Ерофеев.

Журналисты «МК» побывав в колонии №2 для пожизненно осужденных, называют это место «царством лебедей». Здесь они кругом – нарисованы на воротах, на стенах, присутствуют на фонтанчиках в виде скульптур. Именно поэтому колонию называют самой романтичной – этакая криминальная романтика про лебединую песнь и лебединую верность.

В колонии для «пожизненников» 100 камер, в которых сидят по трое. На каждой двери камеры размещены информационные таблички, где описаны не только статьи, по которым сидят арестанты, но и краткое описание их злодеяний – обычному человеку от такой информации не захочется подходить и близко к двери. Например, бывший военный Владимир Худяков изнасиловал и зверски убил 11 девочек в возрасте от 5 до 11 лет. Сначала его приговорили к смерти, но ему повезло – на казнь ввели мораторий. С тех пор прошло 30 лет и престарелый педофил не оставляет надежды оказаться на свободе – он уже дважды подавал прошение об условно-досрочном освобождении.

Вообще, в «Белом лебеде» никто не считает себя виновным – треть говорит, что суд совершил ошибку и осудил невиновного, другая треть признает вину лишь частично, как, например, пятигорский маньяк Владимир Амбарцумов, насиловавший и убивавший детей, которого едва не растерзали родители жертв в зале суда. В общем, все хотят жить и даже самые последние отморозки, считают, что заслуживают более мягкого наказания.
Также считает и бригадный генерал боевиков Али Тазиев по прозвищу Магас. У него два пожизненных – за покушение на бывшего главу Ингушетии Евкурова и за теракты и создание бандформирования. Он хотел было завести беседу с журналистами: «Здравствуйте, а вы чьих будете? Мне есть что вам рассказать, но вы все перевернете, соврете». Корреспонденты ответили, что переворачивать нечего – свои преступления он не скрывал – фотографировался с оружием и с трофеями. «Вот видите, вы настроены неправильно. Я подумаю, буду ли с вами разговаривать. Может быть, потом», - закончил разговор Магас.

В «Белом лебеде» 52% заключенных работают – делают мебель, шьют куртки, мастерят различные поделки, рисуют картины. В художественной мастерской среди сохнущих картин журналисты заметили портрет Путина. Его нарисовал не на продажу, а по зову сердца бывший военный, участник боевых действий в Афганистане, который не выдержал ужасов войны и на гражданке начал резать людей.

Всякий входящий сюда понимает, что надежды на освобождение для отбывающих пожизненный срок нет и быть не может – за все время существования колонии были освобождены только 4 человека – их приговоры пересмотрел суд. Но узники надеятся на чудо, не верят, что отсюда «выходят» только ногами вперед на скромное кладбище, скромного Пермского городка. Что ж, вера – их право.

«И при этом мы их кормим, лечим, охраняем, выслушиваем их претензии. На каждого тратятся колоссальные суммы бюджетных денег. Гуманное у нас все-таки государство», - завершает разговор один из сотрудников колонии.