Реки фальшивой водки текут через всю Россию

Но прежде чем добраться до Арзамаса, остановился я в Нижнем Новгороде, чтобы потолковать с сотрудниками областного УБЭПа про контрафакт. Мои собеседники, попросив не указывать их фамилий, поведали: практически любой товар, который имеет спрос, подделывают барыги. Парфюмерия, моющие средства, сигареты, вода и еда, брендовая одежда, обувь… В масштабах России это подрыв экономики колоссальный. Это ущерб на немыслимые триллионы рублей. В результате - низкая заработная плата, низкие пенсии, рост цен и т. п. УБЭПы и ФСБ по всей стране бьются с этой напастью, но совладать не могут. Дело в том, что производителей контрафакта практически не наказывают. Это при товарище Сталине их как вредителей и врагов народа ставили сразу к стенке. А сегодня дают условный срок. Хотя и нынешняя статья за контрафакт предусматривает до 6 лет лишения свободы, но почти нет случаев, чтобы суд отправил кого в тюрьму.

- Почему их не сажают? Тут мы можем только гадать… - мои собеседники разводят руками.

Это загадка может быть для ученых, мне же мой пролетарский разум подсказывает: в теневой экономике крутятся несметные миллиарды. А человеку с деньгами значительно легче судью разжалобить. Жуликов по фальшивкам только в Нижегородской области за последние годы выловлено сотни и сотни, но оперативникам известен один-единственный случай, когда в городе Павлово приговорили к реальному лишению свободы на общем режиме некоего Лаптева (фамилия изменена по причине наличия малых детей у жулика).

Но, судя по материалам дела и приговору, которые я читал, до тюрьмы Лаптев вряд ли успел доехать, как вернулся домой. Производство накрыли в ноябре 2015-го. А приговор вынесли в августе 2019-го, то есть почти 4 года спустя. Дали ему 4 года, но с оговоркой: «Зачесть в срок отбытия наказания Лаптеву время задержания его в качестве подозреваемого и время нахождения его под домашним арестом из расчета один день под домашним арестом соответствует одному дню лишения свободы. Содержания под стражей - один день за полтора дня отбывания в колонии».

Что тянет людей на скользкий путь? Из уголовного дела Лаптева следует примерно такая картина.

Как-то дождливым осенним вечером 2014 года супруги Лаптевы, посмотрев передачу «Орел и решка», решили тоже махнуть за море, откушать устриц в гранд-отелях. Но в городе Павлово маленькие зарплаты по причине теневой экономики, захлестнувшей страну. Честного павловчанина с его сберкартой в заморский отель не пустят. И тут супруг Анатолий Лаптев молвит своей супруге (читаем дело): «Возник у меня, Танюша, корыстный преступный умысел, направленный на незаконное личное материальное обогащение путем незаконного производства, приобретения в целях сбыта в особо крупном размере алкогольной продукции, подлежащей обязательной маркировке акцизными марками либо федеральными специальными марками, а также последующего хранения в особо крупном размере данной продукции с целью сбыта. Не хочешь ли ты, Танюша (он приобнял супругу за вздрогнувшее плечо), вступить со мною в преступный сговор и разработать совместный план реализации преступного умысла, направленного на незаконное производство, приобретение и хранение с целью сбыта немаркированной алкогольной продукции, подлежащей обязательной маркировке акцизными марками… в особо крупном размере, осознавая при этом, что мы не имеем права на производство, хранение и продажу немаркированной алкогольной продукции?»

«Да!» - сказала она, закатив глаза, напустив на лицо джокондовскую улыбку, как тогда под плакучей ивой в летнем парке 14 лет назад, когда Анатолий позвал ее робко замуж.

Семейная ОПГ работала больше года с размахом и на виду у всех. Отгружала фуры с фальшивыми коньяками, водками в разные регионы, включая Москву. Только фальшивого французского коньяка известной марки они изготовили на 53 933 763 рубля! А также на немыслимые суммы всяких прочих там коньяков, водок, виски. Вдвоем, конечно, они бы не потянули такой завод. Кто-то им завез оборудование, кто-то руководил развозкой, кто-то им поставлял бутылки, наклейки и фальшивые акцизные марки.

Из приговора, находящегося в открытом доступе, следует, что ОПГ командовали еще ряд лиц: главные - под именами Док и Боря, которые следствием… не установлены (!). Это, конечно, чушь. Ибо в том же приговоре написано, что телефонные разговоры Лаптевых с Доком, Борей и прочими фигурантами долго прослушивались. Например:

«...(из) телефонных разговоров (Лаптевой) 3 и 4 августа 2015 г., из которого следует, что (Лаптева) занимается приобретением стеклотары... стенограммой телефонных разговоров (Лаптевой), из которого следует, что (Лаптева) приобретает стеклотару под водку, а также из разговора следует, что (Лаптевы) привозили жидкость, из которой они производили алкогольную продукцию».

Далее приводится множество расшифровок телефонных переговоров Лаптевых с августа по ноябрь 2015 года с «неустановленными» лицами: Доком, Борей, Юрием, Владимиром, Л. А. Е., А. А. А, Ниной. «Неустановленные» распределяют заказы на отгрузку «водки, коньяка, виски» в Москву, Иваново, Муром, Семенов и прочие города. Ведут разговоры о деньгах, о завозе стеклотары, коробок, пробок, наклеек. Договариваются о личных встречах и т. п. Из тех же переговоров можно понять, что супруги Лаптевы далеко не главные в этой шайке. Лаптев жалуется Доку, что в Москве с водкой «Х...» вышел косяк. Московские барыги забраковали партию. Надо улучшить качество для москвичей, и проблем не будет. «Неустановленный» Боря велит Лаптеву сделать то-то и то-то, привезти рулон наклеек (по-видимому, этикеток) на такие-то виды «водок».

Полностью с приговором вы можете ознакомиться на сайте Павловского городского суда от 21 августа 2019 года, № 1-9/2019.

Почему Дока, Борю и прочих, как бы неустановленных, признали неустановленными, позволили им избежать суда, остается, как говорят убэповцы, только гадать. И даже судья не задался простым вопросом к прокуратуре, следствию: как же вы умудрились не установить тех жуликов, телефоны которых слушали более трех месяцев?! А не стоит ли за этим еще более тяжкое преступление - сговор с неустановленными?

Мистическая история, прямо как те миллиарды полковника УБЭПа Дмитрия Захарченко.

Спиртзаводов ныне в стране немерено, особенно в Северо-Кавказском округе.

Но сначала я позвонил на Вятку, на Уржумский спиртзавод: «Мне нужен спирт. Какая у вас цена?». Посыпался град вопросов: а кто вы? Зачем вам спирт? Кому попало не продаем. Пишите обоснованное письмо.

Написал, что мне нужен дешевый спирт - 1 тонна для протирки доильных аппаратов на фоне коронавируса, спирт, не опасный для здоровья моих доярок, если он вдруг случайно попадет в их желудки. В ответ - молчание. Понятно, что на Вятке спирт мне не продадут. Звоню на Кавказ, говорят «Пожалуйста!», и никаких вопросов «Зачем вам спирт?». Цены - от 60 до 82 рублей за литр.

Из одного литра можно разлить в подвале 5 бутылок паленой водки. Минимальная цена в магазине одной бутылки - 230 рублей. А если это пойло разбодяжить коньячным ароматизатором и продавать под видом французского коньяка от 7 до 15 тысяч рублей за бутылку, как это делали Лаптевы и компания, то прибыль чудовищная.