Феномен советской армии: почему одно упоминание о банде Рокоссовского наводило на фашистов ужас?

Эта информация не подтверждена официально, но вполне может быть правдой: немцы, узнав о приближении этого подразделения, зачастую оставляли без боя занятые позиции. Что заставляло их это делать? Там, где проходил батальон, в живых не оставалось никого. И, к слову, бандой Рокоссовского его стали  называть сами немцы.

После войны об этой полусекретной структуре в народе рассказывали всякое. Так, разрозненные слухи объединил в нечто связное поэт, бард и драматург Евгений Агранович:

Рокоссовский Сталину в ножки упал и попросил разрешения брать в строй тех, кто к нему выходит из лесов. Которые или из плена, или из окружения, или прятались, или партизанили. Или не партизанили. Или просто воевали. Или мотались по разнообразным заграницам, куда можно было на какую-то жуткую работу без документов вербануться. И вот когда те, которые были черт знает где – «я менял города, я менял имена», – услыхали о победах армии... Многие решили, что надо пробираться к своим. … Я это наблюдал в своей дивизии.

Вне зависимости от причин и предыстории бойцы особого подразделения отличались невероятным упорством и стойкостью. Боевое крещение они прошли во время Курской битвы. Некоторые части не выдерживали натиска фрицев, тогда как штрафники держались до конца, не уступив ни шага в районе вверенного им участка – станции Поныри. Под шквальным огнем и непрерывными атаками они потеряли 143 человек убитыми. Больше 350 получили ранения, но выстояли.

Далее батальон перебросили на наступательное направление в области Орла. Ему необходимо было любой ценой взять заданную высоту. Об атаке, начавшейся с наступлением темноты, рассказывал очевидец Семён Басов – боец того самого полка:

Добежали до немецких окопов. Немцы не приняли штыкового боя, по траншеям убежали в тыл. Добежало до немецких окопов из роты в 150 человек, человек 25, может, чуть больше. Наша артиллерия прекратила огонь, чтобы не поразить своих. Вижу, немцы выкатывают на высоте свои орудия на прямую наводку и открыли по оставленным окопам ураганный огонь. … Командир взвода, который наступал вместе с нами, перевязал меня и отправил в тыл, а сам с подошедшим подкреплением пошёл в следующую атаку. Захватил высоту, а сам был убит.

В следующий раз штрафники заметно отличились, когда штурмовали Синявские высоты. Сам Константин Константинович уважительно относился к подопечным. Не забывал и о наградах. Одним из самых заметных и ярких сражений, в котором участвовали эти бойцы, стала операция под кодовым названием «Багратион». 150-й дивизии требовалось занять высоту, которая просматривались гитлеровцами с расстояния 15 километров. Штрафники чуть больше чем за полчаса справились с задачей, перебив охрану врукопашную. А потом четверо суток удерживали позиции, дожидаясь прихода основных сил. Из 500 человек к этому моменту в живых осталось только 50.

О деятельности батальона стало известно широким массам после освобождения Рогачева. Командир Осипов был родом из этих мест, увлекался охотой, знал каждую тропку и без труда провел подчиненных в тыл. Они устроили противнику самый настоящий ад:

Батальон действовал и группами, и собираясь в один, довольно мощный кулак. Мелкие наши группы уничтожали технику противника. Захваченные орудия, предварительно перебив их прислугу, поворачивали в сторону заметных скоплений вражеских войск, складов и пр. Среди штрафников были артиллеристы, танкисты, даже летчики, поэтому произвести несколько выстрелов из орудий не составляло труда. Затем эти орудия и минометы взрывали или приводили в негодность другим способом. Поджигали захваченные продовольственные склады и склады боеприпасов, брали под контроль перекрестки дорог, уничтожали подходящие войсковые резервы противника и перерезали линии связи.

После этой операции большая часть бойцов была восстановлена в правах. Многие получили звания и награды. Отличились «бандиты Рокоссовского» в боях под Брестом, Жлобином, Кенигсбергом и Нарвой, во время Висло-Одерской операции. Победу батальон встретил штурмом рейхстага.