Золотая Звезда №. Анатолий Ляпидевский

За 60 без малого лет звания Героя Советского Союза были удостоены более 12 тысяч человек. Имена многих из них на слуху и по сей день. Но начинается перечень всегда неизменно – с семерых первых, кто был удостоен этого высокого звания в 1934 году: Михаил Водопьянов, Иван Доронин, Николай Каманин, Сигизмунд Леваневский, Анатолий Ляпидевский, Василий Молоков и Маврикий Слепнев.

Указ о присвоении звания Героя Советского Союза семерым летчикам не ранжировал награжденных: они были перечислены в нем единым списком. Но когда пять лет спустя по решению Сталина появился особый отличительный знак для героев — медаль «Золотая Звезда», ранжирование все-таки произошло. И 4 ноября 1939 года эту награду с порядковым номером 1 получил свежеиспеченный выпускник Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского полковник Анатолий Ляпидевский. Ему тогда был всего 31 год. Он родился 23 марта 1908 года и до своих восемнадцати лет не помышлял ни о военной службе, ни о небе…

«Я знаю, что твой отец был поп»

В своей автобиографии Ляпидевский сам писал, и это широко разошлось благодаря его биографам, что его отец, Василий Иванович, «работал учителем в станице Белоглинской Кубанской области. Здорово пил… В 1914 году отец, чтобы не идти в армию, пошел в псаломщики, потом стал дьяконом». Так и закрепилось в советской историографии: летчик Анатолий Ляпидевский — сын сельского учителя. И только много позже выяснилось, что на самом деле будущий Герой Советского Союза №1 родился в семье потомственных священников и, не случись Октябрьской революции с ее атеистическим настроем, скорее всего, парень пошел бы по стопам своих предков.

В подтверждение можно привести историю, которую многие исследователи тоже считают легендарной, но о которой рассказывал сам Анатолий Ляпидевский. В своих воспоминаниях он приводил такой случай на приеме по случаю присвоения ему и шестерым его товарищам новых высших советских званий: «Немногочисленный прием проходил в Георгиевском зале. Неожиданно подошел сам Сталин, который держал в руках бутылку грузинского вина. Сейчас уже не помню название. Вручив мне свой бокал, сказал: «Что же вы, летчики, пьете по такому торжественному случаю «Нарзан»? Надо пить вино». После этих слов Иосиф Виссарионович сделал основательный глоток прямо из бутылочного горла, а потом обратился ко мне вполголоса со следующими словами: «Запомни, Анатолий, я знаю, что твой отец был поп, и я сам почти поп, недоучившийся, так что можешь ко мне всегда обращаться по любому поводу».

Между морем и небом

Еще одна легендарная история, связанная с Ляпидевским, — о том, как в 1926 году он хотел поступить в военно-морское училище, но не сумел, поскольку был «непролетарского» происхождения. Тогда, дескать, кто-то из сотрудников военкомата и посоветовал юноше подать документы в летно-техническую школу: авиация требовала на порядок больше молодых кадров, и там не так пристально смотрели на анкеты курсантов.

Однако сам Ляпидевский в своих воспоминаниях и интервью рассказывал другую версию. В ранних вариантах автобиографии он просто писал, что в 1924 году переехал в Ростов, где познакомился с летчиком Жигаловым. «Мы целыми ночами разговаривали о летном деле. Я и раньше интересовался воздушным флотом. И вот, встреча с Жигаловым окончательно навела меня на мысль о летной школе. Я решил поступать в школу летчиков. В летную школу меня рекомендовал райком комсомола».

Совсем другую версию сам же Анатолий Ляпидевский излагает в последнем своем интервью, опубликованном 22 марта 1983 года в газете «Советская Россия». Вот с чего начинается рассказ знаменитого летчика: «Я мечтал стать моряком, хотя детство и юность прошли в степной кубанской станице Старощербиновской. В 1920 году в нашей станице обосновался особый отряд моряков. Тельняшки, бушлаты, бескозырки с золотыми буквами — надо ли говорить, как действовали они на впечатлительные мальчишеские души. Позже, работая на маслобойном заводе, я обратился в комсомольскую организацию с просьбой дать направление на флот. А мне предложили идти в… авиацию».

Из гражданских летчиков — в Герои Советского Союза

О том, с чем может быть связано такое последовательное «легендирование» биографии Анатолия Ляпидевского, можно выстроить логичное предположение, если обратиться к послевоенному этапу его жизни. До войны и во время нее все достаточно очевидно: в 1926 году — призыв в армию и направление в летно-теоретическую школу в Ленинграде, потом была пройдена Севастопольская школа морских летчиков, последовала служба в строевых частях авиации Балтфлота и инструктором в Ейской школе морских летчиков, а в 1933 году — увольнение в запас и начало работы в Дальневосточном управлении транспортной авиации, полеты по линии Хабаровск – Сахалин, перевод на Крайний Север.

Дальше начинается челюскинская эпопея Ляпидевского, которая тоже известна в деталях. В начале 1934 года проводилась подготовка к операции по эвакуации экипажей затертых во льдах пароходов «Север», «Анадырь» и «Хабаровск». На берегу залива Святого Лаврентия была получена телеграмма с распоряжением принять участие в операции по спасению челюскинцев. 28 вылетов на поиск их лагеря оказались неудачными и последний, 29-й, увенчался успехом. Эвакуация всех женщин и детей экспедиции (за что знаменитый полярник-радист Эрнст Кренкель наградил своего друга прозвищем «дамский летчик»). Был и еще один вылет к челюскинцам, но он обернулся аварией (отказал мотор). Связи не было, поэтому на время «экипаж пропал без вести». Возвращение в Уэлен состоялось на собачьей упряжке. Но это обернулось опозданием к концу спасательной операции. Однако вскоре был получен вызов в Москву, где и прошла церемония присвоения звания Героя Советского Союза…

Получение высшей награды и то внимание, которое уделяли героям эпопеи «Челюскина» в Кремле, позволили Анатолию Ляпидевскому добиться направления в академию имени Жуковского. На его рапорте появилась знаменитая резолюция наркома Ворошилова: «Проверить знания тов. Ляпидевского: если подготовлен — принять, если не подготовлен — подготовить и принять». Проверили — подготовлен. Через пять лет Ляпидевский окончил академию, вместе со всеми летчиками-товарищами по челюскинской эпопее получил (и опять по протекции Ворошилова) внеочередное звание полковника ВВС — и… ушел из летного состава.

Последние предвоенные годы и первый военный год Ляпидевский провел в должности директора московского авиазавода №156, осенью 1941 года эвакуированного в Омск и наладившего там выпуск сначала бомбардировщиков Ту-2 (поскольку изначально завод был опытным производством туполевского отдела ЦАГИ, а потом знаменитой «шарашкой» ЦКБ-29), а после переключившегося на выпуск истребителей Як-7 и Як-9. После того как завод начал стабильную работу, Ляпидевского вернули в Москву, в НИИ ВВС, затем на год — с сентября 1942 года по сентябрь 1943 года — командировали на Карельский фронт, а по возвращении вновь вернули на тот же опытный завод №156 туполевского ОКБ.

Странности начинаются в послевоенное время. Сначала с должности директора завода Анатолия Ляпидевского перебросили на должность главного контролера Госконтроля СССР: это сразу делает его частью высшей партийно-хозяйственной советской элиты. Через три года бывший летчик и директор авиазавода вернулся в «свое» министерство авиапромышленности на должность замминистра. А потом вдруг получил «понижение»: был направлен руководить московским авиазаводом №25.

Анатолий Ляпидевский и атомная бомба

В действительности Ляпидевского направили руководить одним из важнейших заводов в системе создания советского ядерного оружия, но сделали это очень странным образом. Как вспоминал сын знаменитого летчика, Роберт Ляпидевский, в апреле 1949 года отцу позвонил министр авиапромышленности Михаил Хруничев и сказал: «Ничего не могу понять, Анатолий Васильевич, но приказом вышестоящих инстанций ты снят с занимаемой должности». Семья решила, что Ляпидевский попал в опалу, но тут последовало новое назначение — совершенно секретное.

На первый взгляд, завод, который принял Анатолий Ляпидевский, занимался далеко не самым секретным делом: разрабатывал и выпускал самолетное электрооборудование и системы управления стрелково-пушечным вооружением. В действительности предприятие уже год как выполняло спецзаказы знаменитого КБ-11 Министерства среднего машиностроения — нынешнего ВНКИИЭФ, главного (а тогда единственного) разработчика и производителя ядерных боеприпасов. «Двадцать пятый завод» разрабатывал и делал системы электрического и нейтронного инициирования ядерных зарядов, начиная с самой первой советской атомной бомбы — РДС-1.

С приходом Ляпидевского производство полностью переключилось на эту работу. Еще через пять лет на базе завода №25, специально для этого переданном из Министерства авиапромышленности в Минсредмаш, был создан филиал КБ-11, который два года спустя стал КБ-25, а со временем — знаменитым ВНИИ автоматики, основной сферой деятельности которого была и остается разработка ядерных боеприпасов и систем их подрыва. А завод стал опытным производством КБ-25, и им по-прежнему руководил Анатолий Ляпидевский.

И не только руководил. Бывший летчик хорошо понимал, что на то, как работает выпущенная его заводом продукция, надо смотреть лично. Потому и ездил Герой Советского Союза №1 лично на многие испытания ядерного оружия, в том числе и на Новую Землю. Там, на полярном архипелаге, он присутствовал и 30 октября 1961 года, когда Советский Союз испытал знаменитую «царь-бомбу» — самый мощный ядерный боеприпас в истории.

Это испытание стало последним в карьере Анатолия Ляпидевского как руководителя опытного завода №25. Согласно еще одной легенде, в результате небывалого по мощности ядерного взрыва многие участники правительственной комиссии получили большие дозы. Здоровье Ляпидевского пошатнулось, и он ушел в отставку. Однако все это не помешало ему вернуться в Министерство авиапромышленности и проработать там еще два десятка лет. С марта 1962 года по апрель 1983 года генерал-майор ВВС в отставке Ляпидевский занимал в ОКБ Микояна должности ведущего конструктора и заместителя главного инженера по капитальному строительству. А 29 апреля 1983 года его не стало.

Судя по всему, именно послевоенная работа в атомной отрасли и стала причиной ряда изменений в официальной биографии Анатолия Ляпидевского. Подобное отношение к деталям жизни людей, руководивших секретными заводами и КБ или занимавших высшие государственные и военные посты, в советское время было весьма распространено. И остается только гадать, сумеем ли мы когда-нибудь точно узнать, кем был отец Ляпидевского, хотел ли будущий летчик стать военным моряком и почему перед назначением на должность директора завода №25 его решили публично снять со всех должностей. Впрочем, все это не так важно в сравнении с тем, что Анатолий Ляпидевский навсегда останется Героем Советского Союза №1. Как вспоминал он сам, после вручения золотых звезд одним из первых его поздравил радист Эрнст Кренкель, который внимательно прочитал грамоту и сказал: «Толя, будут еще сотни и тысячи героев, но ты всегда будешь первым».