«В моей жизни было много счастливых случаев и людей, которые спасли меня от худшего»: княжна Эда Урусова и её 17 лет в аду

Её жизнь — это история о том, как искусство и человеческое достоинство способны выстоять против самых суровых испытаний.

Юная Эда (родилась 10 (23) ноября 1908 г.), получившая блестящее образование, с детства мечтала о театре. Её мечта сбылась: она поступила в студию при Малом театре и быстро стала восходящей звездой. Любовь, замужество, рождение сына — кажется, всё в жизни складывалось счастливо. Но в конце 1930-х годов «чёрные воронки» начали забирать её родных: сестра, отец были арестованы, двоюродный брат расстрелян, мать сослана. В 1938-м арестовали мужа как "участника террористической группы". В том же году саму актрису арестовали прямо на перроне перед гастролями. По словам Эды Юрьевны, следователь обвинял её в связях с фашистами. Ей дали 10 лет исправительно-трудовых лагерей.

На лесоповале в БАМЛАГе, где многие не выживали и месяца, её спасло искусство. Читая сокамерницам стихи у костра, она «согревала душу»:

Лес валили привыкшие к физической работе молодые здоровые девушки, в основном из семей раскулаченных. Остальная масса уголовных сидела у костров и не работала. Охранник, один солдат на весь отряд, даже и не пытался их заставлять… На ногах у нас были матерчатые чуни, которые постоянно промокали. Мы придвигались как можно ближе к костру… Я читала стихи.., о чём-то рассказывала… Снова как бы выступала перед благодарными слушателями, и это согревало душу.

Позже её перевели в лагерный театр, где она встретила и новую любовь — бывшего танцовщика Большого театра Александра Блохина. Их нежность друг к другу стала опорой в аду, где у Эды из-за цинги выпали все зубы.

Освободившись, они не смогли вернуться в Москву и работали в Угличском театре. Но в 1949 году Урусову арестовали вновь и отправили в ссылку:

Меня забрали на улице после спектакля в белых туфлях и легком платьишке и отправили в тюрьму в Ярославль, где я просидела всё лето. Потом вызвали, сказали, что дела на меня нет, но Москва высылает всех ранее судимых. Нас загнали в ужасные вагоны и повезли. Молодых посылали на лесоповал, а нас, постарше, на работу не гоняли, но не давали ни еды, ни одежды… Фактически мы были обречены на вымирание...

Выжить помог случай и железная воля. Окончательно реабилитировались супруги только в 1955 году. Тогда же актриса получила приглашение в Норильский драматический театр, где встретилась с Георгием Жжёновым, с которым познакомилась на пересылке в 1949-м. В том же театре играл Иннокентий Смоктуновский. Молодой актёр был в немецком плену во время войны, поэтому его признали "неблагонадёжным" и запретили селиться в 39 крупнейших городах страны. Вот как Георгий Жжёнов вспоминал о своей партнёрше по сцене Эдде Урусовой:

В Норильск меня привела та же судьба, что и Эдду Юрьевну. Там мы стали партнерами по сцене театра имени Маяковского и соседями в деревянном двухэтажном доме на Аварийной горе. Состав труппы нашей тогда был очень сильным: Никаноров, Рытьков, молодой Иннокентий Смоктуновский. Но Эдда Урусова выделялась среди них особым мастерством, талантом, какой-то магической притягательностью. Она блестяще исполняла характерные роли, но меня-то она потрясла огромным талантом комедийной актрисы. В «Калиновой роще» Корнейчука я играл тогда Вербу, а она — Щуку. Но как! Весь Норильск по многу раз ходил от души нахохотаться на Щуку Урусовой.

Возвращение в Москву стало чудом. Благодаря бюрократической ошибке (чиновник случайно перепутал её фамилию с актрисой Угрюмовой – женой другого высокопоставленного чиновника) Урусовой неожиданно стали давать роли в Театре имени Ермоловой, а затем и в кино.

Зрители запомнили её яркие характерные роли. Но подорванное здоровье давало о себе знать: от последствий лагерей её ноги отказывали, безумно болели, и она передвигалась на коляске. Тем не менее актриса играла на сцене до 84 лет, пока в родном театре ей не намекнули на уход. Тогда Эда Юрьевна перешла в Новый драматический театр, где режиссёр Борис Львов-Анохин поставил для неё спектакль "Письма Асперна", котором она играла до самого конца.

Она ушла из жизни в 1996 году народной артисткой России на 89 году жизни, предпочитая вспоминать не ужасы лагерей, а людей, которые её спасали, и счастливые случайности судьбы. В одном из последних интервью она с теплотой сказала:

В моей жизни было много счастливых случаев и людей, которые спасли меня от худшего. Именно это я вспоминаю!