Одна девушка подала объявление о продаже дубленки. И ничего, казалось бы, смешного нет - ни в тексте объявления, ни в самой дубленке... Но фото, которое девушка приложила к объявлению - убило))
Смотрим!
Малыша смыло в реку, но на сушу выбраться он сумел. Осталось вот только забраться наверх...
Пожарные, которых вызвали очевидцы, опоздали.
Котенок уже выбрался сам)
Просто золотой Mercedes у нас уже был. А вот еще один - но на этот раз машина покрыта белым золотом.
Интересно, что дальше? Платина?
Почти все фотографии переведены в цвет вручную, в фотошопе. Но это, конечно, не преуменьшает их ценности - цвет, все-таки, придает какую-то особую наглядность фотографиям...
Мне заранее страшно.
Эти амазонки обитают в Карпатах, изучают боевые искусства, владеют холодным оружием и самое ужасное - носят футболки с изображением Тимошенко.
Всем спасибо за присланное!
Разобрал все, что успел.
Присылайте ваши приколы и интересности с помощью этой формы
Помните, был у нас пост про офис одинокого админа? Так вот, продолжение темы.
Вот тут он, видимо, живет. И мне все больше становится его жалко - бедного и одинокого))
Пока ботаны ездят в Мексику чтобы лазить по пирамидам, реальные пацаны едут туда, куда подсказывает совесть. А совесть на этот раз подсказала сесть на паровоз и открыть текило-аматитанскую магистраль.
Не в первый раз
- Ну что, Серега, пойдем, что ли? - пожилой сантехник Василий Потапович Мирошниченко сплюнул мокрый окурок "Беломора" в жестяное ведро и подхватил сумку с инструментами. - Эк ведь, раньше-то, помню, взлетал со всей этой тяжестью на девятый этаж без лифта, а сейчас на плечо повесил, и уже кости ломит.
Не услышав за спиной никакого движения, Василий Потапович недоуменно обернулся.
- Серега, ты где там? - и увидел, как его напарник, совсем еще молодой Сережка Беляев, трясясь всем телом, молча мотает головой и спиной обтирает побелку стены, пятясь в угол.
- Н-не пойду... н-не п-пойду я... дядя Вася... ст-трашно мне... - заикаясь, бормотал он, и отмахивался рукой, пальцы которой то ли были сложены в щепоть, как для крестного знамения, то ли просто скрючились от страха.
- Та-ак... - Мирошниченко снова скинул сумку с плеча и уронил ее, тяжело и глухо брякнувшую, на бетонный пол бойлерной. Он подошел к Сереге и крепко, точно в тисках, сжал его бледное и мокрое лицо между своих огромных и заскорузлых ладоней. - Это что еще за слова?
- Так там же это... дядя Вася... там же того...
- Этого, того! - передразнил его старый сантехник. - Ну, чего там, а, Сережка? Чего ты мекаешь? Говори нормально, ты мужик или так, поссать вышел, а?
Беляев несколько раз хрипло и глубоко вздохнул и, немного успокоившись, показал сведенными пальцами на дверь.
- Там же... конец света вроде как. По радио передавали.
- Тьфу ты, - Мирошниченко выпустил лицо парня из своих ладоней и несколько мгновений молча смотрел ему в переносицу. Потом вдруг коротко, без замаха, врезал тяжелую пощечину. Беляев охнул и схватился за враз опухшую щеку.
- Дядя Вася! Ты чего?! Да я сейчас...!
- А? - Мирошниченко приставил к уху сложенную ковшиком ладонь и вытянул из воротника клетчатой рубашки жилистую шею. - Чего я там слышу? Кто-то сопли перестал распускать, а теперь злиться начал? А? Вот то-то, Серега, так и надо. Ладно, закуривай пока, а я тебе кое-что скажу.
Глядя на то, как Беляев непослушными пальцами вытягивает из полупустой пачки папиросу, Василий Потапович засмеялся.
- Чудак ты человек, Серега, вот честное слово, чудак. Ну сам посуди: конец там света или начало - тебе не похрену мороз, а? Вызов же пришел, а значит, кому-то наша бригада понадобилась. А у того человека сейчас в квартире свой конец света, еще похлеще. И на чужой ему наплевать и растереть. Он там сейчас мечется, а мы в подвале сидим. Сорок лет я работаю, и такого себе ни разу не позволил - чтобы отсидеться да чифирить в подвале. Ты погляди, Сережка, ведь про нас, сантехников, и так думают всякое... Кого ни спроси, сразу ответят - раз сантехник, значит алкашня, пьянь гидролизная непросыхучая, образование два класса и три коридора сельской школы, разговаривать только матюгами умеет. Мол, неудачники сплошь, криворукие и жадные. Только и горазды, что по коврам и паркету сапожищами кирзовыми наследить, раковину расковырять как попало, а потом еще и деньжищи содрать за это такие, что, как говорится, заходи - не бойся, а выходи - не плачь.
- Это точно, - Беляев уже совсем успокоился, и теперь досасывал папиросу короткими и резкими затяжками, - когда родители узнали, что я сантехником работаю, такой скандал был. "Ты что, для того учился, что ли, чтобы в чужом говне копаться?" - мать орала на весь дом.
- Эхма... - вздохнул Василий Потапович. - Вот так всегда. А на самом деле если бы они знали, что мы делаем? От кого их бережем и спасаем? Как бы тогда запели? Кочумай, браток, не объяснить им. Да и нельзя. Помнишь, три года назад, когда ты ко мне в напарники только попал, а тебя сразу в крутой оборот взяли?
- Как не помнить, - Серега, перекатив окурок из одного угла рта в другой, усмехнулся, и Мирошниченко с удовольствием отметил, что парень уже не боится, а вполне даже "в плепорции". - Ты, дядь Вася, про ту историю с шогготами, что ли?
-Шогготы, шмагготы, - проворчал его напарник, - по мне так херня какая-то скользкая и ползучая. Ишь, твари, притасовались - людей досуха высасывать. Ментов вызывает родня, а толку? Поди-ка, товарищ следователь, догадайся, отчего на полу в ванной от хозяина одна сухая шкурка осталась. Помнишь, что мы с тобой т а м увидели, внизу?
В дельфиновом рифе в Эйлате живет собака по кличке Джокер, которая считает себя дельфином.
..Симпатичный пес появился на рифе лет пять назад. Утром он прибегал неведомо откуда, проводил на пирсе, неотрывно глядя в воду на дельфинов, весь день, а вечером, с наступлением темноты, исчезал в неизвестном направлении. Прошло несколько недель, а он ежедневно долгими часами всё следил и следил за дельфинами, но вдруг в одно прекрасное утро, будто решившись на ответственный шаг, ринулся в воду и стал плавать вместе с морскими красавцами. Дельфины, ничуть не испугавшись, а, может быть, обрадовавшись, стали играть с ним, словно были дружны много лет.
С этой минуты жизнь собаки расцвела новыми красками. Пес радостно приветствовал дельфинов по утрам, потом прыгал в море, догонял отменных пловцов, которые заметно ему подыгрывали, неспешно проплывая вдоль пирса. Устав от этих "соревнований", пес выскакивал на понтон, покачивающийся на воде, и снова следил за своими неожиданными друзьями, стараясь ни на секунду не упустить никого из виду. А если кто-то из них, отбившись от стаи, отплывал слишком далеко, он громко и сердито лаял, успокаиваясь лишь тогда, когда все дельфины собирались у пирса. Вечером он пробегал вдоль берега, осматривая свои владения, и, удостоверившись, что все в порядке, исчезал до следующего утра.
