«Русский орел мух не ловит». Как Петр I одержал первую победу на море

Весну 1714 года русская армия встречала уже в южной Финляндии. Однако в Финском заливе продолжалось господство шведского флота. В летнюю кампанию 1714 года Петр I решил провести гребной балтийский флот вдоль побережья Финляндии к району Аландских островов, чтобы обеспечить фланг с моря.

Русские парусные корабли стояли в Ревеле (ныне Таллин) и действовали довольно неактивно. Петр, уже научившийся бить шведов на суше, опасался лезть сразу в пламя морского сражения, памятуя, как жестко поставили его на место под Нарвой в 1700 году. Одновременно балтийский гребной флот выдвинулся вдоль южного берега Финляндии к мысу Гангут (Ханко). Там обнаружились шведские корабли, блокировавшие удобные проходы мимо мыса в шхерах.

7 июля адмирал Федор Апраксин, командовавший гребными силами, испросил у Петра разрешения «учинить неприятельскому флоту диверсию» в виде прорыва. Одновременно адмирал довольно прозрачно намекнул, что без таких действий ему надо будет сразу определиться с местом для зимовки и тем самым отказаться от поставленных на кампанию целей.

Петр, поразмыслив, 20 июля оставил ревельскую эскадру и прибыл к Апраксину, чтобы возглавить вылазку. Анализ соотношения сил показал, что шведы превосходят русских как качественно, так и по количеству кораблей. Шведы имели 15 линейных кораблей и четыре фрегата, в то время как в эскадре Апраксина, хоть и насчитывавшей 99 вымпелов, крупных боевых единиц не было вообще. Лобовой прорыв мимо мыса был невозможен.

Осознав это, Петр приказал строить «переволоку» — бревенчатый настил в самом узком (2527 метров) месте перешейка полуострова Гангут. По этому настилу планировалось перетащить легкие галеры в Рилакс-фьорд — в тыл шведской эскадре, прямо в шхеры, где маневренные мелкие гребные суда получили бы тактическое преимущество.

Вскоре шведы установили, что русские строят переправу. Шведский адмирал Ватранг отреагировал предсказуемо — полагая свое превосходство в силах подавляющим, выделил отряды для блокирования обеих концов волока, а также оставил у южной оконечности Гангута блокирующий отряд.

Формально Ватранг вел себя верно, а фактически — разделил силы на три группировки и ослабил свою позицию. Поняв это, адмирал Апраксин 7 августа приказал бросить уже ненужный волок, и идти на прорыв мимо блокирующего отряда Ватранга, сократившегося до шести кораблей и одного фрегата. Прорыв с блеском удался — шведы убрались ближе к берегу, не приняв боя, а русские, не имея цели атаковать шведский отряд, обогнули Гангут и вошли силами 35 галер в Рилакс-фьорд. Петр в прорыве не участвовал, а после прибыл на галеры по перешейку. Формальное командование прорвавшимися осуществлял Апраксин, Петр в звании «шаутбенахта» (контр-адмирала) числился младшим флагманом эскадры.

Вот тут и началось самое интересное, в результате чего и состоялось сражение. Маневр Апраксина заблокировал в глубине Рилакс-фьорда группу адмирала Эреншельда, отправленную туда Ватрангом караулить западную часть «волока». В группе был 18-пушечный прам «Элефант», шесть галер и три шхербота. Ультиматум о сдаче Эреншельд, как уважающий себя офицер, не принял. 8 августа начался бой.

Теснота шхер диктовала боевой порядок: Эреншельд отбивался от 23 русских галер, так как остальные 12 просто не влезали в узость. Шведы умудрились артиллерийским огнем дважды отбиться от атак русских галер, пошедших на абордаж, но на третий раз начался контактный бой с прорывом на палубы вражеских кораблей. Петр после сражения писал: «абордирование так жестоко чинено, что от неприятельских пушек несколько солдат не ядрами и картечью, но духом пороховым от пушек разорваны». Сам Петр также участвовал в абордажной схватке.

Все десять кораблей Эреншельда были захвачены, последним после упрямого сопротивления сдался флагман «Элефант».

Результаты сражения трудно считать разгромными: шведский флот по-прежнему представлял собой значимую силу на Балтике, и его основные силы сохранились. Однако под Гангутом русский флот успешно решил сразу несколько задач.

Во-первых, флот научился бить противника — значение первой победы в морском сражении преуменьшать не стоит. Во-вторых, была с успехом продемонстрирована тактическая грамотность комсостава: шведские силы, превосходящие русских, были разделены на несколько частей, после чего им был навязан бой в наиболее выгодных для русских галер условиях узости Рилакс-фьорда. Ну и в-третьих, Гангут решил стратегическую цель кампании 1714 года — прорыв гребного флота вдоль юга Финляндии к Або-Аландскому шхерному району.

В сентябре 1714 года Петр устроил в Петербурге торжественный парад победителей. В честь него соорудили триумфальную арку, на которой изобразили орла, сидящего на спине у слона («Элефант» означает «слон») и выложили перефразированную латинскую поговорку: «Русский орел мух не ловит».