Непотопляемый «Старый большевик»

В истории Великой Отечественной войны арктические конвои, которыми в СССР поставлялась немалая часть военного снаряжения из стран — союзников по антигитлеровской коалиции, занимают особое место. На их долю пришлось около четверти всех перевезенных ленд-лизовских грузов, ведь это был самый быстрый путь переброски так необходимого нашей воевавшей стране снаряжения. Но и самый опасный: он занимал около 14 дней, однако далеко не все корабли доходили до конца маршрута: всего с 1941 по 1945 год его прошли 42 конвоя, то есть в общей сложности 722 транспорта, и 58 транспортов не сумели прийти в порты назначения. Насколько тяжелым был этот маршрут, можно судить по истории одного-единственного советского парохода — «Старый большевик». Это судно в течение одного только дня 27 мая 1942 года пережило 47 атак немецких самолетов — и все-таки даже после прямого попадания бомбы сумело дойти до Мурманска.

Первые поставки в СССР по программе союзнической помощи, которую теперь всю скопом называют ленд-лизом (хотя первоначально это слово касалось только американской военной помощи), начались во второй половине лета 1941 года. В качестве самого быстрого и достаточно безопасного на тот момент маршрута был выбран арктический. Финишной точкой арктических конвоев стали незамерзающие советские порты Северного Ледовитого океана — Мурманск, а также Архангельск. Именно этот город 31 августа 1941 года принял первый союзнический конвой, именовавшийся «Дервишем» и состоявший из 7 грузовых судов и 15 кораблей охранения. Следующий конвой, которому уже присвоили ставший вскоре знаменитым индекс PQ — PQ-1, — прибыл в СССР 11 октября. А первый конвой, который дошел до Мурманска — PQ-6, — прибыл в место назначения 20 декабря 1941 года.

Самыми знаменитыми среди полярных конвоев стали два шедших подряд — PQ-16 и PQ-17. Первый прославился тем, что оказался самым успешным с точки зрения соотношения затрат на его проводку и ценности доставленных грузов. Второй, увы, печально известен тем, что его подготовка шла под плотным контролем германских спецслужб, и потому по пути он был буквально разгромлен немецкой авиацией и военно-морским флотом, прежде всего подводными лодками. Причем этот разгром стал своего рода местью Германии за успешную проводку PQ-16. Хотя и судьбу «шестнадцатого» не назовешь простой, чему служит примером подвиг теплохода «Старый большевик».

Это судно попало в полярные конвои с сугубо мирной работы — перевозки леса Северным морским путем. «Старый большевик» был построен в 1933 году на Северной верфи в Ленинграде и относился к разряду крупнотоннажных лесовозов (длина около 111 м, водоизмещение — 8780 т, грузоподъемность — 5700 т генеральных грузов или 5100 т лесных материалов). Проект оказался настолько удачным, что в течение пяти лет — с 1930 по 1935 годы — построили очень крупную серию из 15 судов. Девять лесовозов сдал Адмиралтейский завод, еще шесть — Северная верфь. Эти суда отличались палубой повышенной прочности, поскольку, по проекту, до трети лесного груза размещалось именно на ней. Причем такой груз мог иметь высоту до 4 м, и потому лесовозы типа «Старого большевика», которые еще называли «большими лесовозами», славились своей отличной остойчивостью, то есть способностью плыть, не теряя равновесия. Наконец, поскольку основным районом плавания для больших лесовозов были определены северные моря, они получили усиленный корпус и ледовые подкрепления. Одним словом, для своего времени это были отличные суда, высокоманевренные, с хорошими мореходными качествами.

Все это и стало причиной, по которой большие лесовозы с началом войны призвали на службу. Немалая часть из них трудилась на Дальнем Востоке, доставляя в Советский Союз из США жизненно необходимые нашей стране паровозы — и весьма в этом преуспела. А «Старый большевик», работавший в Мурманском морском пароходстве, вошел в состав полярных конвоев. Чтобы обеспечить защиту теплохода от атак вражеской авиации, на нем смонтировали два зенитных орудия и несколько зенитных пулеметов — и лесовоз превратился в транспорт.

В конце марта 1942 года «Старый большевик» пришел в Нью-Йорк, где на его борт погрузили свыше 4000 т снарядов и взрывчатки, а также полтора десятка самолетов. В начале мая судно вышло в открытое море и взяло курс на Рейкьявик, где в то время формировалось большинство полярных конвоев. А поздним вечером 19 мая 1942 года сформированный караван PQ-16 взял курс на Мурманск. В его составе шли 35 грузовых судов под прикрытием 17 эскортных кораблей, а также сопровождавших караван до острова Медвежий 4 крейсеров и 3 эсминцев.

Первые пять дней пути прошли спокойно: гитлеровские самолеты или подводные лодки не добирались до каравана. Но утром 25 мая, когда конвой достиг острова Ян-Майен, его атаковали два десятка бомбардировщиков и торпедоносцев. И начался ад. Атаки следовали одна за другой, а короткие майские ночи не приносили судам и кораблям конвоя большого облегчения. Самым тяжелым для PQ-16 стал день 27 мая — тот самый, который навсегда изменил судьбу «Старого большевика» и его экипажа.

Волею судеб советский транспорт оказался в хвосте ордера, и потому подвергался особенно яростным атакам немецких самолетов. До поры до времени от крупных неприятностей его спасал плотный огонь собственных зенитных орудий и пулеметов, а также очень активное и точное маневрирование. Судно буквально уворачивалось от пикировавших на него «Юнкерсов», и главная заслуга в этом принадлежала его капитану — моряку с 20-летним стажем, опытному северному мореходу Ивану Афанасьеву, и рулевому — бывшему военному моряку-балтийцу Борису Аказенку. Именно стараниями рулевого «Старый большевик» трижды сумел увернуться от близких торпед, сброшенных торпедоносцами врага.

Иван Афанасьев.

Однако как ни маневрировал транспорт, как ни ставили огневой заслон на пути атакующих самолетов его зенитчики, одна из 47 воздушных атак закончилась успехом гитлеровцев. Одновременно «Старый большевик» атаковали девять вражеских самолетов, и одному из них удалось попасть прямо в полубак судна, непосредственно перед настройкой. Взрывом был убит расчет переднего зенитного орудия, а само оно разбито; взрывной волной задело и капитанский мостик, контузив Ивана Афанасьева. Но самое страшное, что та же бомба вызвала пожар в трюме, где располагался груз боеприпасов. Чтобы не допустить немедленного взрыва, Борис Аказенок и первый помощник капитана по политчасти, настоящий старый большевик (балтийским матросом он участвовал в Октябрьской революции) Константин Петровский выстроили людской конвейер, по которому снаряды вручную переправили из горящего отсека в безопасное место.

Заметив, что на «Старом большевике» разгорается пожар, и хорошо представляя себе, какой именно груз находится у него на борту, командование конвоя PQ-16 предложило советским морякам покинуть ежеминутно грозящее взорваться судно. К нему уже подошел английский эсминец, чтобы забрать экипаж русского транспорта, а затем потопить пароход: такой была обычная практика конвоев. Но экипаж «Старого большевика» на это предложение ответил одной фразой: «Мы не собираемся хоронить судно». И тогда конвой, огрызаясь на продолжающие атаки самолетов, пошел дальше, а горящий транспорт остался один на один с холодным морем и обжигающим пламенем.

Восемь часов экипаж «Старого большевика» боролся за спасение своего корабля — и в конце концов победил! Пожар удалось погасить, на пробоины поставили пластырь, и транспорт двинулся вдогонку за конвоем. Он нагнал его на следующий день, когда его возвращения уже никто не ожидал. Увидев, как израненный, с пробоиной в борту, фактически снесенной трубой и обгоревшей палубой лесовоз подходит к ордеру и занимает свое место в нем, командир конвоя приказал поднять на леерах флагманского корабля охранения сигнал «Сделано хорошо». На скупом на эмоции языке морских сигналов это означает восхищение действиями экипажа корабля, которому адресована эта фраза.

Вечером 30 мая, когда основная часть конвоя PQ-16 вошла в Кольский залив, дымивший изуродованной трубой «Старый большевик» встретил артиллерийский салют стоявших на рейде кораблей. Старший офицер эскорта передал командованию флотом следующую телеграмму: «Разрешите передать вам мое личное восхищение, восхищение всего нашего офицерского состава и всех английских моряков героическими действиями вашего теплохода "Старый большевик". Так могли поступить только русские». А вскоре в адрес командования советского ВМФ пришла новая телеграмма — из британского Адмиралтейства: «От имени Королевского военно-морского флота хочется поздравить ваши суда по поводу прекрасной дисциплины, храбрости и решимости, проявленных во время боя в течение шести дней. Поведение команды "Старого большевика" было великолепным».

В Советском Союзе подвиг экипажа «Старого большевика» оценили не менее высоко. Капитан лесовоза Иван Афанасьев, помполит Константин Петровский и рулевой Борис Аказенок 28 июня 1942 года были удостоены звания Героя Советского Союза, орденами и медалями наградили и всех остальных членов экипажа — как живых, так и погибших (после сражения в море похоронили четверых моряков). Сам «Старый большевик» тоже был награжден — орденом Ленина: его изображение с тех пор украшало флаг судна. С этим орденоносным флагом «Старый большевик» в июне 1942 года в составе очередного конвоя ушел в Англию, откуда перешел на Тихий океан и до ноября 1945 года, действуя в составе Дальневосточного морского пароходства, продолжал заниматься доставкой военных грузов из США. Судно оставалось в рабочем строю до 1969 года, пока наконец годы не взяли свое…

Память о «Старом большевике» и его героическом экипаже жива и поныне. В 2011 году Окская судоверфь сдала азовским морякам универсальный сухогруз «Капитан Афанасьев» (тип RSD44 «Герои Сталинграда», серия из десяти судов). А в Мурманске с 1960 года трудится спасательное судно-буксир «Капитан Афанасьев», проведшее не одну спасательную операцию в Арктике.

Члены экипажа транспорта "Старый большевик".