«Иудушка», «жулик», «дрянь». Как Троцкий смог предсказать нападение Гитлера

Где-то до конца ­1920-х гг. любой политически грамотный гражданин СССР по одной этой цитате догадался бы, о ком идёт речь, – не так уж много пролетарских вождей празднуют свой день рождения в «красный день календаря». Вернее, такой только один – Лев Давидович Троцкий.

Сейчас же максимум, чего можно ожидать, – это того, что всплывёт определение «политическая проститутка». Так якобы окрестил Троцкого Ленин. Хотя доподлинно известно, что этого прозвища Лев Давидович не удостоился. Ленин в пылу полемики себя особо не ограничивал – Троцкий бывал у него то «Иудушкой», то «жуликом», то «мерзавцем», а то и просто «дрянью». Но «высокое звание» политической проститутки Ленин приберёг для другого соратника – Григория Зиновьева.

Словом, Троцкого сегодня если и вспоминают, то как что-то очень неопределённое: революция, Гражданская война, второй после Ленина, враг народа, троцкисты-вредители и финальный ледоруб в жаркой, почти сказочной Мексике.
Между тем Троцкий и его идейные последователи гораздо ближе к нам, чем кажется. Сравнительно недавно одним из самых перспективных геополитических партнёров России был лидер Венесуэлы Уго Чавес, скончавшийся в 2013 г. Тот самый, который заявлял: «Я – троцкист. Я выступаю за линию Троцкого, за перманентную революцию!»

Иногда присутствие Троцкого в современной жизни проявляется парадоксальным образом. Наверное, всем памятны слова Владимира Путина о том, что распад СССР – это крупнейшая геополитическая катастрофа XX столетия. А теперь – внимание! Цитируем фрагмент статьи Льва Троцкого «Сигнал тревоги» от 3 марта 1933 г.: «Падение советской власти, в конце концов, оказалось бы только историче­ским эпизодом. Но это был бы один из самых страшных эпизодов мировой истории». Пройдёт без малого 6 десятилетий – и этот «страшный эпизод» станет реальностью.
Вообще складывается впечатление, что Лев Давидович предугадал многие ключевые события советской и мировой истории с пугающей точностью. Впрочем, никакой мистики тут нет: технологией анализа и прогноза Троцкий владел виртуозно.

Проявилось это умение довольно рано. 1904 г. Не то что окончательной победы большевиков не видать – неудачная революция 1905–1907 гг. и та только в перспективе. А Троцкий в брошюре «Наши политические задачи» пишет о том, как будет устроена власть, когда те всё-таки победят: «Аппарат партии замещает партию. Центральный Комитет замещает аппарат, и, наконец, диктатор замещает Центральный Комитет». Отмотаем на четверть века вперёд, в 1929 г. И увидим, что именно таким путём Сталин придёт к вершине и выстроит свою неколебимую партийную вертикаль власти.

Не менее прозорливым Троцкий оказался и в вопросе о том, как будет выглядеть внешняя политика Германии. На дворе лето 1933 г. «Бесноватый Адольф» лишь полгода как стал рейхс­канцлером. Да он никому и не кажется бесноватым. Напротив, Гитлер – респектабельный политик, пришедший к власти демократическим путём. Он произносит речи о разоружении, удивляя мир своим подчёркнутым пацифизмом. Но вот что пишет Троцкий: «Заверение насчёт того, что национал-социалисты отказываются от германизации, не означает, что они отказываются от завое­ваний. Отказ от германизации означает принцип привилегированного положения германской «расы» в качестве касты господ в завоёванных землях. Они предпочитают истреблять завоёванные «низшие» народности, а не германизировать их». О знаменитом «Генеральном плане Ост», согласно которому евреев, поляков и русских предполагалось уничтожать миллионами, заселяя землю «истинными арийцами», тогда не знал даже его идейный вдохновитель Генрих Гиммлер. Он дозреет до этого решения только в 1940 г.

Как же Гитлер планирует всего этого достичь? В представлении Троцкого война развернётся так: «Германия разрешает свою программу мирового господства по этапам. При помощи Англии она вооружилась, несмотря на сопротивление Франции. При помощи Польши она изолировала Чехословакию… Оккупация Польши приходится на осень 1939 г. Дальше следуют: Югославия, Румыния, Болгария, Франция, Бельгия… Наконец, осенью 1941 г. Германия должна открыть наступление против Советского Союза». Здесь есть несколько неувязок. Скажем, Румыния и Болгария выступили союзниками Третьего рейха. Да и 22 июня никак не «осень 1941 г.». Но в целом – верно.

А есть ли шансы у СССР выстоять? Многие тогда повторяли знаменитую фразу Наполеона: «Россия – колосс на глиняных ногах, и к тому же без головы». Гитлер был уверен, что стоит как следует надавить, и Союз рассыплется, а всё его население обернёт оружие против «клики иудо-большевиков». У Троцкого было особое мнение: «Мысль о том, будто советские народные массы склонны ждать помощи от армий Гитлера, не может быть оценена иначе, как бред. Несмотря на все трудности, политическая и нравственная спайка народов СССР достаточно крепка, во всяком случае крепче, чем вероятных врагов».

О том, как пойдут дела после войны, Троцкий высказался весьма неожиданно – мысль о том, что Сталина подвергнут критике, тогда казалась невероятной. Тем не менее: «Завтра Сталин станет для правящего слоя обузой. Сталин близок к завершению своей трагиче­ской миссии… Он вряд ли услышит при этом слово благодарности за совершённую работу». XX съезд КПСС 1956 г. и доклад Хрущёва «О культе личности и его последствиях» как он есть.

Троцкий сумел разглядеть, где слабое место СССР и как это могучее государство закончит своё существование. Главную опасность он видел в том, что советская бюрократия превратилась из наёмных работников в правящий слой, который постарается закрепить своё положение: «Привилегии имеют лишь половину цены, если нельзя оставить их в наследство детям. Но право завещания неотделимо от права собственности. Недостаточно быть директором треста, нужно быть пайщиком. Победа бюрократии в этой решающей области означала бы превращение её в новый имущий класс… Главной задачей новой власти было бы восстановление частной собственности на средства производства, то есть возврат к капиталистическим отношениям при катастрофическом упадке хозяйства и культуры». Более точную картину того, что происходило у нас в ­1990-е гг., трудно представить. Именно так и состоялась «крупнейшая геополитическая катастрофа XX столетия».

Не обошёл в пророче­ствах Троцкий и себя самого. За 4 года до смерти он обронил фразу, которую долго потом вспоминали в контексте ледоруба убийцы Троцкого Рамона Меркадера: «Сталин стремится нанести удар не по идеям своего оппонента, а по его черепу».