Почему провалился проект крайне опасной чудо-пушки Залински

Оно норовило сдетонировать при перепадах температуры, ударе, тряске при транспортировке, во время синтеза при малейшем отклонении от технологии, а иной раз взрывалось и вовсе без видимых на то причин. И пусть нитроглицерину живо нашли применение в горнорудном деле (поскольку замена им черного пороха резко увеличила производительность отрасли), найти способ обезопасить себя от дурного характера новой взрывчатки не получалось. В результате от несчастных случаев на производстве и при практическом применении погибло множество людей. Дошло до того, что в Европе подумывали о запрете нитроглицерина, да вот только негаданно за океаном в Америке случился бум строительства железных дорог да пара-тройка золотых лихорадок, отчего он стал необычайно востребован. Даже при всей своей непредсказуемости.

В 1867 году Альфред Нобель нашел рецепт укрощения нитроглицерина. По легенде, от которой сам фигурант всячески открещивался, при транспортировке одна из бутылей с нитроглицерином треснула, и жидкость пропитала трепел – абсорбент, специально предусмотренный на такой случай внутри тарного ящика. И этот испачканный сланец (кизельгур, трепел, диатомит, диффузная земля – это одно и то же название разновидности глинистого сланца), как выяснилось, взрывается не хуже чистого нитроглицерина. А вот ведет себя при хранении и транспортировке гораздо приятнее. Наступила эра динамита, воспетая в вестернах.

К концу XIX столетия появились составы, отличные от черного пороха – так называемые бурые и шоколадные сорта пороха. Но они оказались чуть менее капризными, чем нитроглицерин. И тоже норовили детонировать при малейшем отклонении от норм хранения.
Примерно тогда же нашли новые способы получения взрывчатки, но эти вещества дурно показали себя уже в качестве снарядной начинки – они довольно быстро вступали в реакцию с металлом снаряда, отчего незаметно для наблюдателя прежний состав постепенно превращался в другой, менее стабильный. И потому такие снаряды становились крайне опасными не для врага, а для артиллерийского расчета. Так что идея задействовать для тех же целей динамит, уже массово выпускавшийся по всему миру, в забвение не уходила.

Тут снова отличились американцы, у которых этого динамита было девать некуда – основные железные дороги уже построили, а промышленные мощности остались. И отставной офицер-артиллерист Эдмунд Залински предложил пулять динамитными снарядами из пушки, работающей на сжатом воздухе. Эта метода позволяла разгонять снаряд без первичного мощного импульса, наращивая в канале ствола давление не резко, а постепенно. Также такая технология позволяла плавно регулировать это самое давление, меняя траекторию и дальность полета снаряда.

Пушка была гладкоствольная, а для стабилизации тонкостенного медного снаряда с динамитной набивкой применили оперение – по типу современной мины для миномета или оперенных снарядов для гладкоствольных систем. Источником сжатого воздуха служили компрессоры с приводом от паровых машин. Давление воздуха могло достигать 140 атмосфер, хотя на деле редко применяли выше половины этого значения.
Дальность прямого выстрела таких систем несколько уступала традиционным, да и меткость оставляла желать лучшего. Как и скорость перезарядки. Но вот мощь снарядов в сравнении со всем тем, что имелось в наличии, поражала. И нескольких попаданий вполне хватало для надежного потопления даже броненосца. То есть динамитные пневматические пушки по эффективности походили на бомбические пушки Пексана времен заката парусного флота. Так что неудивительно, что первым делом ими оснастили несколько береговых батарей. Это в Америке, в 1880-х.

Тогда же приступили к постройке экспериментального корабля с таким вооружением. Им стал "динамитный крейсер" (на деле – обычная канонерка) "Везувий", оснащенный тремя такими монстрами, установленными неподвижно в носовой части корабля. Дальность стрельбы регулировалась сменой давления, а целиться планировалось всем кораблем – как на истребителях второй мировой. Тогда же попробовали воткнуть такую пушку на подводную лодку Холланда.

По итогу опытов стало понятно, что имеет смысл все же подумать о конструкции с вращающимися башнями, так что стали работать именно в этом направлении. Но проработали недолго, поскольку химия взрывчатых и метательных веществ развилась настолько, что сумела предложить и новые метательные составы, и уже вполне годные для практического применения взрывчатые вещества, не столь капризные, как их предшественники. Так что пневматическая пушка стала считаться тупиковой ветвью артиллерии. Хотя схожие конструкции ограниченно применялись в первой мировой войне. Только сжатый воздух в них уже получали не при помощи компрессора с паровым приводом, а при помощи порохового генератора. Что в любом случае утяжеляло оружие и не способствовало его дальнейшему развитию.