Жизнь и смерть Валентина Пургина — Героя СССР и самого дерзкого самозванца в истории страны

Владимира Голубенко можно назвать славным последователем Остапа Бендера, настолько велика была его находчивость и дерзость. Родился он на Урале, в самой обычной семье рабочего и уборщицы и детство его было совсем непримечательным. Известно, что прилежанием и тягой к наукам парень не блистал, поэтому ему не удалось закончить даже среднюю школу.

Впервые Владимир проявил себя в 19 лет, когда в трамвае вытащил из чужого кармана кошелек. Парня поймали, судили и отправили в колонию. Едва отбыв срок, в 1937 году, Голубенко снова оказывается за решеткой, на этот раз по более серьезному обвинению в мошенничестве и подлоге документов.

Отбывать наказание молодого рецидивиста отправили в Дмитровский исправительно-трудовой лагерь, откуда Владимир вскоре сбежал. В поезде беглый уголовник обчистил случайного попутчика и в его руках оказался паспорт на имя Валентина Пургина, человека примерного одного с ним возраста.

Голубенко тут же придумал, как использовать свою добычу — он мастерски вклеил в документ свое фото и исчез для всех. Вместо беглого зека Вовы Голубенко появился товарищ Валентин Пургин, не замеченный ни в чем предосудительном.

Наиболее логичным для разыскиваемого преступника было бы «залечь на дно» и затаиться, но новоиспеченный Пургин был не таков. Он решил пробиваться в люди и для старта выбрал большой промышленный город Свердловск. Там Голубенко не терял времени даром, а сразу же подделал диплом об окончании Военно-транспортной академии и устроился корреспондентом в газету «Путевка».

Но в планы Владимира не входила размеренная жизнь журналиста на периферии — его влекла столица. Официальная работа в свердловском издании помогла аферисту легализоваться и вскоре он отправился в Москву, имея на руках рекомендательные письма и целую кипу удостоверений и дипломов, которые на досуге он изготовил своими умелыми руками.

В столице молодого корреспондента с Урала приняли благосклонно и в штате газеты «Гудок» появился перспективный репортер Пургин. Здесь Владимиру снова повезло — жизнь свела его с исполняющим обязанности ответственного редактора «Комсомольской Правды» Аркадием Полетаевым.
Втеревшись в доверие к Полетаеву, преступник сменил место работы и обосновался уже в «Комсомолке». Дружба с ответственным редактором сделала свое дело и 17 марта 1939 года Пургина-Голубенко назначили заместителем редактора военного отдела.

Так гражданин с полностью «липовой» биографией и криминальным прошлым стал человеком уважаемым и авторитетным. Но Голубенко понимал, что дальше ему путь закрыт, так как не хватает главного — заслуг перед Родиной. Разумеется, мошенника такой пустяк не остановил и вскоре на груди военного журналиста стали появляться ордена и медали.

Иногда, словно невзначай, самозванец приходил в редакцию с орденом Красной Звезды на груди — наградой редкой и очень почетной. На вопросы коллег он, изобразив смущение, отвечал, что является секретным агентом НКВД и страна высоко ценит его заслуги. Никто не знал, что все высокие правительственные награды товарищ Пургин получал из рук… уборщицы.

Преступнику удалось устроить свою мать ночной уборщицей в помещение Президиума Верховного Совета СССР. Женщине приходилось мыть полы и в кабинетах высших руководителей страны. Из рабочего стола «всесоюзного старосты» Михаила Калинина, она умыкнула ордена и документы к ним.

Для ушлого в таких делах Владимира не составило труда заполнить «корочки» как положено и стать кавалером наград, к которым практически невозможно придраться. Жулик уже не корпел над подделками сам, а нанимал для такой работы профессионального гравера, который отлично справлялся даже с серьезными печатями.

Дальше товарищу Пургину помогала сама судьба. Его отправили с заданием редакции на Дальний Восток, где начался военный конфликт между Японией и Монголией. Вскоре с фронта в Москву пришла депеша из штаба, в котором говорилось о том, что военкор Пургин был ранен во время исполнения своих обязанностей и находится на лечении в госпитале.

Конечно же, никакого боевого ранения у жулика не было и где он болтался, точно никто не знает. Но красивую легенду ему помогли создать бланки штаба 39-й дивизии особого назначения, украденные им в белорусском Гродно. При помощи этих документов Голубенко обзавелся еще одной высокой наградой — орденом Ленина.
С такой наградой для Пургина-Голубенко было по плечу все что угодно. Фальшивая рекомендация от двух «старых большевиков» помогла ему стать кандидатом в члены ВКП (б), что добавило жулику веса в глазах окружающих. Грянувшая советско-финская война вынудила журналиста-орденоносца снова выдвинуться на фронт, но, как и раньше, опасная командировка состоялась лишь на бумаге.

Преступник настолько обнаглел, что даже не думал прятаться. Он просто отправил в январе 1940 года в редакцию бумагу на официальном бланке с печатью из маминых запасов, в которой было сказано, что товарищ Пургин временно отозван с фронта и выполняет особое задание по линии НКВД в Ленинграде.

Голубенко и на самом деле был в городе на Неве, только его задание заключалось в беспробудном пьянстве по дорогим ресторанам города в компании сомнительных личностей. О событиях на советско-финской войне Владимир узнавал из газет и сводок по радио. Однажды, в перерывах между пьянками, ему пришла в голову гениальная идея — раз уж он формально находится на фронте, почему бы ему не стать Героем Советского Союза? Благо героями в то время становились часто и для кавалера орденов Красной Звезды и Ленина, получение звезды Героя было бы вполне логичным.

Тут снова пригодились не раз выручавшие преступника бланки штаба 39-й дивизии. На них Голубенко послал в Наркомат ВМФ представление на награждение с описанием целой череды героических поступков. К письму он приложил истории своих прошлых подвигов на Дальнем Востоке, не забыв упомянуть и о ранении.

Вскоре награда нашла своего «героя». 22 апреля 1940 года, в день рождения Ильича, в «Комсомольской Правде» был опубликован указ о присвоении товарищу Валентину Пургину звания Героя Советского Союза. Жизнь уголовника Голубенко удалась — он получил хорошую квартиру в центре столицы, личный автомобиль и множество различных привилегий.

Он тут же женился на молодой журналистке из «Комсомолки» и начал жить самой обычной «геройской» жизнью. Голубенко ездил по городам и весям необъятной страны и рассказывал колхозникам, школьникам и ткачихам о своих фронтовых подвигах и любви к Родине.

Подвело жулика тщеславие, он не учел, что статья о присвоении звания Героя Советского Союза выходит в прессе с фотографией. Именно по ней «фронтовика» и опознали сотрудники НКВД, из рук которых уголовник ускользнул во время отбывания срока в Дмитрове. В героях авантюрист ходил всего пару месяцев — его арестовали прямо по месту жительства, под шумные протесты ничего не подозревавшей супруги.

Молодая жена товарища Пургина кричала на сотрудников НКВД, обещая позвонить лично товарищу Сталину, который непременно заступится за героя, ставшего жертвой завистников-клеветников. Поверить в то, что доблестный военкор и герой Пургин оказался уголовником и проходимцем, не мог никто.

В этот раз карьера 26-летнего афериста закончилась раз и навсегда. Скорый на принятие решений советский суд быстро вынес приговор — высшая мера, и всего через три месяца после ареста Владимира Голубенко расстреляли. Мать преступника и гравер, помогавший подделывать документы, также не миновали расплаты — им присудили по 5 лет лагерей.

Так закончилась самая невероятная мистификация, показавшая беспомощность неповоротливой бюрократической советской машины. Нетрудно представить, сколько профессиональных агентов иностранных разведок могло вольготно восседать в кабинетах и штабах страны накануне войны, пока НКВД набивало «воронки» учеными, поэтами и врачами. Но все равно история Голубенко-Пургина уникальна, ведь никому, кроме него, не удалось больше получить официально высшую государственную награду, совершив вероломный подлог.

А вот предатели Родины среди Героев СССР были и самым известным из них стал Семен Трофимович Бычков, летчик люфтваффе.