Первый нефтяной шок: как Война Судного дня привела к глобальному энергетическому кризису

В стране возник острый дефицит бензина, к заправкам стали выстраиваться многочасовые очереди, а цена топлива, даже если оно и появлялось на АЗС, стремительно выросла на десятки процентов. К таким кардинальным переменам многие оказались принципиально не готовы. А виной всему была очередная острая фаза затяжного конфликта на Ближнем Востоке, получившая название «Война Судного дня». Как она и последовавшее вскоре т. н. нефтяное эмбарго полностью изменили мировую экономику?

В начале XX века главным «очагом международной напряженности» был Балканский полуостров. События в этом «пороховом погребе Европы» привели к Первой мировой войне, ну а Вторая мировая стала логическим продолжением Первой. Затем центр противостояния сверхдержав сместился на Ближний Восток, где образование в 1948 году Государства Израиль привело к целой серии военных конфликтов с окружающими его преимущественно арабскими странами.

Летом 1967 года всеобщая мобилизация армий государств арабской коалиции и призывы египетского президента Насера «сбросить евреев в море» закончились т. н. Шестидневной войной, когда армия обороны Израиля всего за шесть суток разгромила превосходившие ее силы противника, захватив заодно Синайский полуостров, стратегически важные Голанские высоты, сектор Газа, Западный берег реки Иордан и восточный Иерусалим. Это было сокрушительное по своим масштабам унижение, и смириться с подобным позором арабы, конечно, не могли.

Обида вынашивалась целых шесть лет, за которые в Египте даже успел смениться президент. Вместо неожиданно для всех умершего в 1970 году Насера к власти пришел Анвар Садат, который и задумал реванш за разгром в Шестидневной войне. Новое нападение на Израиль готовилось в строжайшей тайне. Египет Садата в коалиции с Сирией президента Хафеза Асада даже провел несколько спецопераций по дезинформации противника, в результате которых Тель-Авив был вынужден проводить масштабные мобилизации. Начало операции арабская коалиция запланировала на день самого важного для евреев праздника Йом-Киппур («Судный день»), который принято проводить в усиленных молитвах с полным отказом от работы.

Около 2 часов ночи 6 октября 1973 года более 200 египетских самолетов нанесли удар по израильским позициям на Синайском полуострове и восточном берегу Суэцкого канала, в то время фактически бывшего линией разграничения сторон. За воздушным ударом последовал и артиллерийский. Одновременно военные действия начались и на израильско-сирийской границе.

Очередным локальным конфликтом в самой горячей точке планеты это могло показаться лишь обывателю. В скором времени его последствия почувствовали на себе сотни миллионов жителей планеты в самых разных ее уголках.

В Войне Судного дня, как и во множестве других военных конфликтов второй половины XX века, столкнулись интересы двух имевшихся на тот момент сверхдержав. Арабскую коалицию поддерживал Советский Союз, снабжавший ее армии оружием. Сторону Израиля по традиции приняли Соединенные Штаты. Конфликт продолжался 18 дней, и первые шесть из них оказались для Тель-Авива обескураживающими. Руководство страны, потерпев несколько поражений на египетском и сирийском фронтах, впервые всерьез начало рассматривать вариант проигрыша войны. Лишь после начала американцами операции Nickel Grass по поставке Израилю воздушным транспортом танков, артиллерии, боеприпасов, а также сопутствующих товаров, необходимых для ведения боевых действий, израильской армии удалось переломить ход войны и в конечном счете вновь завершить ее в свою пользу.

Впрочем, в ходе этого конфликта, самого кровопролитного между Израилем и арабами, велись не только боевые действия с использованием огнестрельного оружия. Куда важнее по своим последствиям для планеты оказались совсем иные процессы, поначалу не выходившие за пределы кабинетов административных зданий. Во время Войны Судного дня впервые показала свою силу ОПЕК, Организация стран — экспортеров нефти, картель нефтедобывающих государств, созданный в 1960 году.
К 1970-м годам мировая нефтяная промышленность фактически контролировалась крупными мегаконцернами, прозванными «Семью сестрами». В состав группы входили британская Royal Dutch Shell, американская Gulf Oil и будущие British Petroleum, Chevron, Texaco, Exxon и Mobil. Эти компании в начале 1960-х владели 85% мировых запасов нефти, в первую очередь осуществляя свою деятельность на территории стран третьего мира. В 1970-е годы господству «Семи сестер» пришел конец. Многие из стран, где они работали, прекратили действие концессий, создав собственные национальные нефтяные компании. В это же десятилетие государства-члены ОПЕК наконец поняли, что могут самостоятельно влиять на происходящее в мире.

Параллельно с ростом влияния ОПЕК и самостоятельности входивших в нее стран шли и другие важнейшие процессы, обусловившие произошедшее в 1973 году. Промышленный бум 1960-х вызвал рост потребления нефти. Если в 1960 году условный «западный мир» во главе с США потреблял 19 млн баррелей в день, то к 1972-му эта цифра выросла до 44 млн баррелей. Изобилие нефти в странах Персидского залива компенсировало этот рост, причем цена на баррель оставалась небольшой — предложение было слишком избыточным. Но к началу 1970-х спрос и предложение начали постепенно выравниваться, что в свою очередь поставило многие капиталистические страны в прямую зависимость от ближневосточной нефти. Это создавало удобное пространство для манипуляций правительствам стран, входивших в ОПЕК.
Самым прожорливым участником нефтяного рынка при этом являлись как раз Соединенные Штаты Америки. Незаметно для себя США, некогда бывшие безоговорочным лидером нефтедобычи, каждый год все наращивали и наращивали импорт нефти. Естественно, прежде всего из стран Персидского залива и Северной Африки. В 1973 году американцы ежедневно потребляли 6,2 млн только импортных баррелей.
Война Судного дня стала неожиданностью не только для Израиля, но в определенной степени и для Вашингтона. И разведывательные организации, и дипломатия, где главным игроком был советник президента Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджер, считали, что война невозможна, потому что она бессмысленна. Израиль первым начинать ее не собирался, а инициатива со стороны арабов оценивалась как иррациональная, потому что им прогнозировалось неминуемое поражение. Однако в этих оценках речь шла лишь о непосредственно боевых действиях. Американцы недооценили и другую угрозу, не такую прямую и явную. В 1973 году оружием стала сама нефть, значительная доля поставок которой уже надежно контролировалась странами — членами ОПЕК, симпатизировавшими или открыто поддерживавшими в Войне Судного дня арабскую коалицию Египта и Сирии. Это оружие, по словам Киссинджера, «бесповоротно изменило сложившийся в послевоенный период мир».

Итак, после начала 6 октября 1973 года боевых действий на израильских границах представители пяти арабских стран — членов ОПЕК и Ирана собрались сначала в Вене, где расположена штаб-квартира организации, а затем и в Эль-Кувейте. На этих встречах было принято решение о постепенном сокращении добычи на 5% в месяц, повышении цен на нефть сразу на 70%, а также об объявлении нефтяного эмбарго для стран, поддерживающих Израиль. В первую очередь это касалось именно США, начавших операцию Nickel Grass, а затем объявивших о выделении Тель-Авиву $2,2 млрд в качестве военной помощи. 20 октября к эмбарго присоединилась и Саудовская Аравия, основной поставщик нефти на американский рынок. Кроме Соединенных Штатов под полный запрет на экспорт нефти попали также Нидерланды, Канада, Япония, Португалия, ЮАР и Родезия (сейчас Зимбабве).

К весне 1974 года цена на баррель нефти выросла в 4 раза — с $3 до почти $12 (с $17 до $61 в современном эквиваленте). Для нас, еще помнящих баррель, стоимость которого превышала $100, эти скачки кажутся не слишком серьезными, но для мира 1970-х это был шок. Нефть никогда столько не стоила. Все привыкли, что это дешевый энергоресурс, которого вокруг было в избытке, потому произошедшее, да еще в столь короткие сроки, стало настоящим психологическим ударом.

Например, в США бензин на заправках подорожал сразу на 40%. Надо понимать, что американцы были совершенно к этому не готовы. Большинство населения вообще было уверено, что страна сама обеспечивает себя нефтью. Люди понятия не имели о каком-то экспорте миллионов баррелей в сутки с Ближнего Востока, но быстро почувствовали это на себе при нехватке объемов. На АЗС стали появляться многочасовые очереди, многие заправки были вынуждены ограничить обслуживание автомобилей: машины с последней четной цифрой на номере заправляли по четным дням, с нечетной — по нечетным. Систематически топливо просто заканчивалось, и АЗС вывешивали таблички с надписью «Бензина нет». Американцы, привыкшие к изобилию, столкнулись (абсолютное большинство из них впервые в жизни) со знакомым каждому жителю бывшего СССР дефицитом.

Уже 7 ноября 1973 года президент Никсон обратился к нации с посланием. Он призвал американцев ограничиться использованием одного автомобиля на семью и добровольно понизить температуру в помещениях. В 1974-м при попытке снизить потребление нефтепродуктов максимальная скорость на автострадах США была понижена до 55 миль в час (этот лимит был отменен только при Клинтоне в 1995-м). Были внедрены программы энергосбережения, стали активно изучаться альтернативные источники энергии, Соединенные Штаты начали создавать Стратегический нефтяной резерв, существующий в подземных соляных куполах на побережье Мексиканского залива и сейчас.

Принципиально трансформировалась и автомобильная отрасль страны. Роскошные «дорожные крейсера», потрясавшие своим размером и комфортом, уже к 1980-м ушли в прошлое. Они оказались слишком прожорливыми. Наоборот, популярность приобрели куда более малолитражные машины. Пока американские автомобильные компании пытались наладить их производство, значительно вырос импорт небольших экономичных машин из Японии и Европы, что еще больше подкосило и так хромавшую отрасль, некогда бывшую гордостью США.

Абу-Даби до и после нефтяного бума.

Непосредственное влияние кризис 1973 года оказал и на Советский Союз. Именно после нефтяного эмбарго поставки советских энергоносителей на экспорт выросли в разы. Совпали сразу несколько факторов: во-первых, ввод в эксплуатацию богатейших месторождений Западной Сибири (т. н. «большой тюменской нефти»), во-вторых, четырехкратный рост цен на нефть, в-третьих, желание прежде всего европейских стран получить альтернативный источник необходимого для экономики сырья (в дополнение к ближневосточному). В СССР потекло цунами нефтедолларов, что позволило обеспечить населению относительно приемлемый уровень жизни в т. н. эпоху застоя. Советский Союз прочно подсел на «нефтяную иглу» (экспорт углеводородов) и впоследствии поплатился за это. В середине 1980-х, когда из-за кризиса перепроизводства цены на нефть стремительно упали, страна лишилась привычных валютных поступлений. Это привело к заморозке инфраструктурных проектов и появлению острого дефицита промышленных товаров, что сыграло свою роль в росте недовольства населения. А закончилось все в конечном счете распадом СССР.
Кризис 1973 года был первой, но далеко не последней энергетической войной. Нефть (и в широком смысле — энергетические ресурсы вообще) действительно оказалась оружием, которое продолжают использовать в геополитических играх по сей день.