"Это основа основ": зарубежные писатели о русской литературе

"Я всё думаю о Достоевском. Как может человек писать так плохо, так невероятно плохо, и так сильно на тебя воздействовать?" (из автобиографического романа "Праздник, который всегда с тобой").

А это уже говорит собеседник Хемингуэя в романе "Праздник, который всегда с тобой": "Достоевский был сукиным сыном, Хем. И лучше всего у него получились сукины дети и святые. Святые у него великолепны..."

"Моя цель — "Братья Карамазовы". Написать что-то подобное — вот пик, вершина. "Карамазовых" я прочёл в возрасте 14-15 лет и с тех пор перечитывал четыре раза. Каждый раз это было прекрасно. В моём представлении это идеальное произведение".

Из рецензии Германа Гессе 1924 года: "Из великих русских поэтов мы меньше всего знаем как раз того, кого больше всего любят русские, — Пушкина. Его язык — неисчерпаемый источник музыки для слуха всякого, кто знает русский, — едва ли он более труден для перевода, чем язык Гоголя и Достоевского, но все же ценность, волшебство пушкинской поэзии как-то глубже, теснее связано с языком, чем у любого другого русского поэта. Очевидно, мнение о том, что Пушкин непереводим на другие языки, относится к его произведениям в стихах. Проза его много теряет в переводе, но все же доступна нерусскому, и до сих пор не утратили своей прелести и тонкой мелодичности его аристократическое искусство рассказа, тонкий романтизм и проблематика новелл, заставляющая вспомнить эпоху Байрона".

"«Капитанская дочка» — душещипательная история, которая смогла бы понравиться третьекласснику. Я считаю, что в этой вещи нет ни грана интеллекта, и не понимаю, как вы можете предпочитать Пушкина другим русским писателям, например, Толстому, который сделал почти то же самое, однако в гораздо более широком масштабе, или тому же Чехову" (из книги Артура Пауэра "Беседы с Джеймсом Джойсом").

Артур Пауэр в беседе с Джойсом заметил, что считает Пушкина лучшим русским писателем, которого надо ставить в пример всем европейским писателям и поэтам. Автор "Улисса" и "Дублинцев", покритиковав "Капитанскую дочку", отметил, что Пушкина в основном любят за стихи, а поэзию А.А. он оценивать не берётся, потому что не знает русского.

В письме дочери Джеймс Джойс писал, что рассказ Толстого "Много ли человеку земли нужно" - "величайший рассказ в истории мировой литературы".

Брату Станисласу в 1923 году Джойс писал: "Толстой — изумительный, великолепный писатель. Он никогда не скучен, не глуп, не утомителен, не педантичен, не театрален. Он выше других на две головы".

"Ты прав, предполагая, что я с давних пор отношусь с преданной благодарностью к русской литературе, которую я еще в юношеской новелле "Тонио Крёгер" назвал "святой русской литературой". В 23–24 года я никогда бы не справился с работой над "Будденброками", если бы не черпал силу и мужество в постоянном чтении Толстого. Русская литература конца XVIII и XIX вв. и вправду одно из чудес духовной культуры, и я всегда глубоко сожалел, что поэзия Пушкина мне осталась почти что недоступной, так как у меня не хватило времени и избыточной энергии, чтобы научиться русскому языку. Впрочем, и рассказы Пушкина дают достаточный повод восхищаться им. Излишне говорить о том, как я преклоняюсь перед Гоголем, Достоевским, Тургеневым. Но мне хотелось бы отметить Николая Лескова, которого не знают, хотя он великий мастер рассказа, почти равный Достоевскому", - из письма Томаса Манна приятелю Герману Ланге 26 февраля 1948 года.

Цитаты из книги "Капитан ушел обедать, верховодит матросня (Дневник последних лет жизни)":

"Мой Достоевский — бородатый, тучный чувак с темно-зелеными таинственными глазами. Сперва он был слишком толст, потом не в меру тощ, потом опять поправился. Нонсенс, конечно, но мне нравится. Даже представляю Достоевского страждущим маленьких девочек. Мой Горький — пройдошливый пьянчуга. По мне, Толстой — человек, приходивший в ярость из-за пустяка".

"Знаете, сегодня я чувствую себя каким-то бестолковым. Не устаю думать о Максиме Горьком. Почему? Не знаю. Почему-то кажется, что Горький никогда не существовал. В некоторых писателей поверить еще можно. Например, в Тургенева или Д. Лоуренса. Хемингуэй для меня реален 50/50. Он и впрямь был, но на самом деле не был. Но Горький? Он же написал-таки несколько сильных вещей. До Революции. После нее его писанина потускнела".

"Я думаю, что для любого писателя в мире русские романисты — основа основ..."

"Рассказ - это почти поэма, в нём каждое слово должно быть на своём месте. В романе можно быть небрежным, в рассказе - нельзя. Я имею в виду хорошие рассказы, такие, которые писал Чехов".

Вуди Аллен не только выдающийся кинематографист, но и талантливый писатель: у него вышло пять сборников рассказов, одна автобиография, для театра он написал с десяток пьес, ну и, кончено, сценарии ко всем его многочисленным картинам. Из интервью Вуди Аллена "Комсомольской правде" 2002 года: "Русская литература - самая лучшая, самая глубокая в мире. Вы не найдёте в Америке серьёзных писателей, которые не сходили бы с ума по Толстому, Достоевскому и Чехову. Последний - мой самый любимый писатель!"