История африканского тирана, объявившего себя покорителем Британской империи

Бесконечные перевороты, гражданские войны, деспотические, порой даже наследственные диктатуры с пожизненным правлением жестоких вождей нации — к сожалению, становление многих новых государств происходило в непростых условиях. Про эксцентричного Жана Беделя Бокассу, в конце концов объявившего себя императором Центральноафриканской империи, мы уже писали. Но параллельно с Бокассой в расположенной неподалеку столь же тропической Уганде правил президент, который по степени жестокости к собственному населению превзошел своего центральноафриканского коллегу. Он напоминал одновременно и Бокассу, и кампучийского Пол Пота, и гаитянского Дювалье. Всего за восемь лет правления Иди Амин занял «достойное» место в кунсткамере диктаторов второй половины XX века, но дни свои закончил, как это водится, в изгнании.

Милтон Оботе, первый премьер-министр, а затем президент Уганды.

И, естественно, сыграла. У Бокассы немного раньше: он свой переворот совершил в новогоднюю ночь 1965—1966 годов. Уганда как государство была на пару лет моложе ЦАР, и в 1966-м Иди Амин только получил должность главнокомандующего армией. С властью его амбиции окончательно победили разум, и отношения с президентом Оботе стали стремительно портиться. Когда тот сообразил, к чему все идет, и начал готовить отставку генерала Амина, было уже поздно. Генерал подготовился быстрее, и 25 января 1971 года, воспользовавшись отсутствием в стране президента, уехавшего на саммит Содружества в Сингапур, на улицы угандийских городов вышла армия.
Взять ситуацию в стране под собственный контроль Амину особого труда не составило. Захват ключевых правительственных объектов и, возможно, самого важного — аэропорта Энтеббе, главных транспортных ворот Уганды, позволили сделать переворот сравнительно бескровным. Из вечернего эфира местного радио народ узнал, что президент Оботе погряз в коррупции и не достоин более занимать этот высокий пост, а нового президента зовут Иди Амин.

Новый президент Уганды Иди Амин.

Как известно, диктаторы считают разумным при любой возможности проводить масштабные политические, а порой и этнические чистки. Иди Амин, даром что всю жизнь был полуграмотным неучем размером со шкаф, в чистках толк знал. Он хорошо понимал сложную этническую структуру Уганды, состоявшую сразу из нескольких народов, и осознавал, что всем им он мил не будет. Соответственно, капризные племена (а это были те этносы, которые поддерживали президента Оботе) подлежали воспитательным работам. В отличие от Бокассы Амин неплохо контролировал страну, поэтому при любом неповиновении протестная деревня уничтожалась, зачастую со всеми жителями. Не доверял малообразованный генерал, в 1976-м присвоивший себе статус пожизненного президента и звание фельдмаршала, и еще не слишком сформировавшейся в Уганде интеллигенции. В результаты воспитательной работы, например, с «лишними» людьми в университете Кампалы (столицы Уганды) к концу правления Амина там уже было некому учить и некому учиться.

Организованные (прежде всего этнические) чистки проходили и в армии. Однако страшнее всего для мирного населения были спонтанные репрессии. Согласно декретам президента, силовые структуры и прежде всего Бюро государственных расследований имели фактическую лицензию на убийство во внесудебном порядке. Разумеется, этими своими правами они вовсю пользовались.
Однако массовые репрессии против собственного народа долгое время оставались неизвестны широкой мировой общественности. В ее глазах самым одиозным мероприятием нового угандийского лидера стала депортация населения азиатского происхождения.

Депортированные из Уганды граждане в амстердамском аэропорту Схипхол.

Амин не привык отказывать тем мыслям, которые иногда все же приходили к нему в голову. 4 августа 1972 года генерал торжественно объявил, что ему во сне явился Аллах (а Амин, кстати говоря, в 16 лет стал мусульманином) и приказал изгнать из страны всех азиатов. Всем людям соответствующего происхождения, не имеющим угандийского гражданства, было предписано в течение 90 дней покинуть страну. Их собственность, бизнесы, дома, автомобили конфисковывались и впоследствии перераспределялись между государством, армией и приближенными к режиму предпринимателями. Пятьдесят тысяч азиатов с преимущественно британским гражданством вынуждены были бросить все нажитое в Уганде и уехать в эмиграцию. У остальных местные паспорта были, но абсолютное большинство из них также уехало, опасаясь дальнейшей эскалации репрессий.
В Уганде началось то, что Амин назвал «угандизацией». «Мы настроены сделать обычного угандийца хозяином своей судьбы, — заявлял диктатор. — Наша целенаправленная политика заключается в том, чтобы передать контроль над экономикой Уганды в руки угандийцев впервые в истории страны».

«Азиаты лишь доили корову, но они не кормили ее, чтобы она давала больше молока, — продолжал большой специалист в молочном животноводстве. — Черные лица теперь в каждом магазине и на каждом предприятии. Все большие автомобили в Уганде теперь управляются африканцами, а не этими кровососами. Остальная Африка может у нас поучиться».
Более 5,5 тыс. компаний, мелких и крупных предприятий, банков, ферм поменяли хозяев. В руки новых владельцев перешла и иная собственность депортированных. Через год экономика Уганды, вроде бы уже нащупывавшая дно, поняла, что до него еще очень далеко. Важнейшие экспортоориентированные предприятия, оказавшись под управлением некомпетентных товарищей, принципиально сократили объем своего производства. Многих добили введенные в ответ на «угандизацию» международные экономические санкции. Например, запрет на закупки местного кофе.

Уганде еще очень повезло, что Иди Амин смог управлять ей всего восемь лет. Он не успел объявить себя императором, как центральноафриканский Бокасса I, хотя во многом другом их политика и даже бытовая эксцентричность были похожи. Угандийский фельдмаршал точно так же менял друзей в зависимости от сиюминутных интересов. В первые месяцы после прихода к власти он ориентировался на привычных западных союзников и Израиль. После начала депортации азиатов отношения с теми испортились, и Амин сразу же вспомнил про свою исламскую веру, вдрызг разругавшись с Израилем. Настолько, что именно в аэропорту Энтеббе палестинские террористы посадили захваченный ими в 1976 году французский Airbus A300, что закончилось в итоге операцией «Шаровая молния», проведенной израильскими спецслужбами, которые успешно освободили почти всех заложников.
Новыми покровителями угандийского режима стали богатый нефтедолларами полковник Муаммар Каддафи из Ливии (он же спонсировал Бокассу в ЦАР), а также социалистические государства. Советский Союз поставлял в Уганду оружие, ГДР участвовала в создании местных силовых структур.

Амин и Каддафи

В феврале 1977 года по личному приказу Амина были застрелены англиканский архиепископ Кампалы Янани Лувума, критиковавший диктатора, и двое министров (внутренних дел и земельный), которых подозревали в оппозиционных настроениях. Самодурство пожизненного президента, его неадекватность и просто опасность для любого гражданина Уганды вне зависимости от его статуса стали очевидны всем. В течение следующих нескольких месяцев за границу сбежало полтора десятка только одних министров. Управление страной разваливалось. Даже в армейских кругах, всегда бывших опорой Амина, появились недовольные.

В попытке вернуть ускользающую власть и вновь сплотить вокруг себя нацию фельдмаршал не нашел ничего лучше как развязать «маленькую победоносную войну». В августе 1978 года угандийские части напали на соседнюю Танзанию, где проживал свергнутый президент Оботе. Ранее к этой стране Амин выдвигал территориальные претензии. Примерно в те же месяцы свою войну с Вьетнамом за сохранение режима развязал в Камбодже и Пол Пот. Обе авантюры с разницей в несколько месяцев закончились одинаково. В Пномпень вошла вьетнамская, а в Кампалу — танзанийская армия.
11 апреля 1979 года Амин бежал из Кампалы к другу Каддафи. Вскоре, впрочем, он решил перебраться поближе к Уганде и поселился в Саудовской Аравии, на вилле в Джидде. Через десять лет, как и Бокасса, он попытался вернуться на родину, но также неудачно. В Джидде он и умер в 2003 году.

Его бегство принесло лишь условное облегчение несчастной Уганде. К власти вернулся президент Оботе, в стране началась гражданская война. А с 1986 года и уже 35 лет подряд сильную и процветающую Уганду строит нынешний президент Мусевени, некогда партизанивший против Иди Амина в джунглях Танзании. 14 января 2021 года молодой и энергичный 78-летний лидер переизбрался уже на шестой срок.
Может и неудивительно, что многие пожилые граждане Уганды с некоторой ностальгией вспоминают 1970-е, когда их страна не сходила со страниц мировой прессы. По крайней мере, даже Амину хватило всего восьми лет, чтобы благодарный народ от него избавился.