Как сложилась судьба единственного сына Наполеона

Несчастный сын Марины Мнишек и Лжедмитрия II, Иван Дмитриевич, во славу вступившей на престол династии Романовых был повешен в трехлетнем возрасте. Свергнутый с престола император-младенец Иоанн Антонович всю свою жизнь провел в заключении, а при попытке его освобождения был убит. Всем хорошо известно и о страшной судьбе царевича Алексея Николаевича и его сестер, расстрелянных в 1918 году.

Россия тут никоим образом не выделяется. Даже если не брать страны Востока, где уничтожение «лишних» принцев и вовсе считалось чуть ли не нормой, в Европе тоже не раз лишали жизни или годами держали в заточении потенциальных претендентов на престол.

Единственному законнорожденному сыну Наполеона Бонапарта повезло чуть больше. Вешать его или морить голодом в темных казематах не решились. Но все его недолгую жизнь окружающие, включая самых близких, давали понять Наполеону Франсуа Жозефу Шарлю Бонапарту, что лучше бы ему вообще не появляться на свет.

В 1804 году Наполеон Бонапарт превратил Францию в империю. Вместе с ним была коронована в качестве императрицы главная любовь его жизни Жозефина Богарне.

Однако любовь любовью, но Наполеон оставался прежде всего государственным деятелем. И империи требовался наследник, которого Жозефина произвести на свет по состоянию здоровья не могла. Терпеливо прождав несколько лет, император оформил развод, взявшись за поиски новой невесты.

Первоначально француз заглядывался на сестер Александра I, но русский император виртуозно морочил Наполеону голову, и в итоге этот брачный союз не состоялся.

Тогда Наполеон посватался к дочери австрийского императора Франца I Марии-Луизе. Тот ненавидел француза, однако отказывать ему было себе дороже. Разгневанный Бонапарт вполне мог отдать приказ своим армиям, после чего самого австрийского императора поместили бы в клетку, предложив смотреть на то, как француз берет его дочь силой.

До таких ужасов дело не дошло: 18-летнюю принцессу отправили ублажать 40-летнего покорителя Европы. Мария-Луиза, понятно, в жениха влюблена не была, но ей льстило то, что постель предстоит делить с самым могущественным человеком Европы.

Став в апреле 1810 года императрицей Франции, Мария-Луиза осуществила мечту Наполеона. 20 марта 1811 года она родила сына, которого восторженный отец тут же провозгласил королем Римским и наследником империи. Орел был геральдическим символом французского императора, и потому бонапартисты прозвали его сына «Орленком».

Лучшие игрушки, лучшие няньки, все самое лучшее — Наполеон ничего не жалел для наследника. Вот только находиться рядом с Наполеоном Франсуа Жозефом Шарлем император не мог, поскольку все время либо занимался государственными делами, либо участвовал в военных походах.

Во время «Ста дней», когда Наполеон вернулся во Францию, пытаясь взять реванш, он слал письма в Австрию, требуя вернуть ему жену и сына. В конце концов, он готов был отпустить Марию-Луизу на все четыре стороны, лишь бы воссоединиться со своим драгоценным мальчиком. Но в Вене не торопились, ожидая развития событий. После поражения французов при Ватерлоо стало понятно, что эпоха Наполеона завершилась окончательно.

Бонапарт вновь отрекся в пользу сына, и на сей раз этот номер тоже не прошел. Мария-Луиза окончательно потеряла интерес к отпрыску, а воспитателям при австрийском дворе была дана команда сделать так, чтобы мальчик, став старше, полностью забыл о Франции и своем отце.

К 1817 году все его права, оставшиеся после отца, были аннулированы. Вместо этого ему пожаловали титул герцога Рейхштадтского, по названию одного из поместий в Богемии. Звали мальчика теперь, на австрийский манер, Францем, и говорили с ним только по-немецки.

Франц с малых лет привык видеть в глазах окружающих страх. Его действительно боялись — не только из-за ауры отца, но и из-за того, что во Франции партии бонапартистов оставалась сильной и влиятельной и эти люди видели в «Орленке» законного правителя империи.

Австрийцы боялись, что Франца выкрадут или он, чего доброго, сам сбежит, поэтому контроль над ним напоминал содержание узника в тюрьме.

И нельзя сказать, что опасения на его счет были совсем уж беспочвенными. Франц интересовался военной историей и хорошо знал, чьим сыном является. Здравиц в честь отца не произносил, но, видимо, исключительно по причине скрытности характера.

«Недоверчивый, возможно, из-за своего положения, которое весьма здраво оценивал, он направлял на людей пристальный, испытующий взгляд, умел склонить их к разговору, наблюдать за ними и распознавать», — писал о нем один из педагогов.