Внимание, звук в городе

В начале 2019 года в мэрии Нью-Йорка (одного из самых шумных мегаполисов в мире) зарегистрировали требование депутатов заменить звук сирен спецтранспорта амплитудой в 120 дб на более тихий — по аналогии с европейскими городами. Оповещая об экстренной ситуации на несколько кварталов в округе, нью-йоркские машины скорой помощи, например, продолжают «выть» даже в пробке.

Ситуация с коронавирусом только ухудшила положение вещей: на опустевших улицах города звук сирены зазвучал лишь громче. Запертым на карантине людям, которые могли переживать депрессивные состояния, сигнальные звуки спецтранспорта только добавили стресса.

При этом примеры эффективных решений в борьбе с шумами есть в том же Нью-Йорке. В центре Манхэттена в 1967 году открыли микропарк, где высадили деревья, увили растениями стены и установили искусственный шестиметровый водопад. Это пространство стало акустическим оазисом на пересечении оживленных улиц мегаполиса. Но звуковой ландшафт города — явление сложное и мультиформатное. Устройством сквера можно решить проблему локально, но не глобально.

Важно понимать, что город — система вложенных друг в друга акустических пространств (дворов, квартир, парков, дорог, магазинов), которые и формируют общий звуковой ландшафт. Гармонизация общего происходит за счет работы с каждым источником звука в отдельности. Если в городе учитывают оптимальные условия жизни, необходимые не только для человека, выигрывать от таких решений могут все. Так, например, в Берлине ночное освещение города специально приглушается, чтобы птицы, населяющие город, не пугались и не покидали привычные ареалы обитания. Относится ли этот пример только к вопросу о звуковом ландшафте города? Определенно, нет.

Антрополог Андрей Возьянов рассказывает «Московским новостям», что в мире науки к вопросу звука в городе сейчас подходят по-новому: «Сегодня есть целый ряд работ, которые говорят о том, как изучать вопрос в постантропоцентричном мире. Это прежде всего связано с экологией и сохранением экосистемы. Но это не просто этический вопрос. Тут имеется в виду, что люди стали людьми в условиях того разнообразия, которое уже существует вокруг нас. И если бы этого разнообразия не было или если оно исчезнет, само понятие человечества сильно изменится».

И все-таки шум остается пока главным нерешенным вопросом в разговорах о планировании звукового ландшафта города. Всемирная организация здравоохранения напоминает в отчетах, что шумовое загрязнение окружающей среды входит в число основных угроз для соматического и психического здоровья и благополучия жителей Европы.

Законы о шуме, которые принимались в Москве и распространяются на федеральный уровень, — часть мейнстримного движения, не первое десятилетие существующего в Европе и Северной Америке. Это, безусловно, говорит об озабоченности и внимании к теме. Следующим шагом должна стать более содержательная работа со звуком. Шум — очень формальный подход к вопросу. Здесь речь идет о звуковом планировании. И с городскими, региональными и федеральными властями должны встречаться не только исследователи, но и бизнес, который может предлагать конкретные решения.

Ксения Майорова
Научный сотрудник Высшей школы урбанистики им. Высоковского
Скрупулезное изучение звука в городе показывает, что человеческий фактор вносит в вопрос много нюансов. В условиях динамично развивающегося города трудно определить, какое именно воздействие они оказывают на человека и как воспринимаются. Исследователи в области sound studies разделяют звук и шум, отмечая при этом, что звук может восприниматься негативно, а вот шум не всегда приравнивается к чему-то неприятному.

В лекции о современном звуковом ландшафте города Андрей Возьянов приводит пример исследования 1960-х в Гетеборге (Швеция) о том, как горожане воспринимают транспорт, проходящий по одной и той же улице. Выяснилось, что на трамвай, который громче грузовика и машины вместе взятых, люди реагируют спокойнее.

Этот факт добавляет к вопросу о шумовом загрязнении города аспекты, которые могут не учитываться при слишком поверхностном изучении вопроса. Какие именно параметры звука раздражают? Очевидно, что это не только «громкость», но еще и частота, динамичность и так далее. Если мерить все только децибелами, то окажется невозможным допускать людей на музыкальные концерты, в театры, где со всеобщего согласия показатели допустимых норм могут зашкаливать. В моменты крещендо, например, при исполнении оперы «Летучий голландец» Р. Вагнера, звук достигает 115 дб.

Унификация и стандартизирование звукового ландшафта может быть в корне неверным решением. Нельзя установить правила, которые будут регулировать акустическую среду одновременно на вокзалах, в торговых центрах и библиотеках. Как объяснил «Московским новостям» основатель The Sound agency Джулиан Трежер, шума станет еще больше, если, например, просто наложить успокаивающую музыку на уже существующий фон.

Город, как матрешка, содержит в себе сотни пространств, в которых работа со звуком должна происходить адекватно множеству других параметров: месторасположению, наличию уже имеющихся звуков.

Предварительные исследования, которыми занимаются sound studies, дают детальное понимание специфики места и устройства микросообществ.

Если учитывать, что среднестатистический горожанин проводит в закрытом пространстве около 90% времени, то вопрос о создании комфортной городской среды касается и квартир, и транспорта, и публичных пространств. Для специалистов в области звука на Западе такая работа уже стала перспективным бизнесом. Джулиан Трежер, к примеру, запатентовал систему moodsonic, которая устанавливается в рабочих пространствах для улучшения самочувствия и работоспособности сотрудников. Она производит неповторяющиеся (что очень важно для мозга) бионические звуки, которые благотворно влияют на человека. Система адаптируется к пространству, учитывая количество людей в помещении, время суток, погодные условия и другие параметры.

О колоссальном потенциале звука говорит один из проектов The Sound Agency для администрации города Ланкастер (США), где в 2010 году на одной из главных улиц города были установлены акустические системы. По результатам наблюдений, микс электронной генеративной музыки и пения птиц, который звучал из встроенных в клумбы колонок, привел к снижению уровня преступности в городе.

Ксения Майорова также подчеркивает важность еще одного фактора для формирования гармоничной звуковой среды в городе. «Акустический дизайн — это не единственная возможная стратегия преображения городского звучания, потому что звуки производят все и всегда, и эта какофония создается каждым из нас. Вопрос преображения городского звучания — это вопрос искоренения акустической безграмотности. Сейчас люди просто не задумываются о том, какие последствия их действия могут иметь: они строят дома, делают ремонт в квартирах, устраивают какие-то мероприятия, думая о том, как это будет выглядеть, и не думая о том, как это будет звучать. Мы начинаем об этом задумываться только когда сами оказываемся в позиции жертвы».

Получается, что акустические упражнения Раймонда Шеффера показаны не только профессионалам, но и всем нам — жителям большого города.