Как участники экспедиций по Арктике пытались запрягать белых медведей в собачью упряжку

Нансену задали вопрос: "Можно ли полагать, что попытка Седова добраться до полюса на прирученных белых медведях будет иметь успех?"

На это профессор Ф.Нансен высказался в том смысле, что эта идея не нова.

— Еще перед экспедицией к южному полюсу Амундсена содержатель гамбургского зоологического сада Гагенбек предлагал ему воспользоваться для этой цели специально дрессированными белыми медведями, но Амундсен отклонил это предложение, не будучи уверен в пригодности к упряжи медведей и не желая ставить результата своей экспедиции в зависимость от могущих быть случайностей.

Об этом намерении кстати, можно встретить и другие публикации. В частности, упоминание в газете Русский Голос от 1907 года.

Желание привлечь белых медведей в качестве ездовой силы мотивировалось Нансеном так:

— Несомненно однако, что белый медведь обладает сравнительно с собакой громадными преимуществами благодаря своей колоссальной силе и выносливости. Кроме того он может в течение месяца ничего не есть, питаясь за счет подкожных жировых отложений.

Однако вопрос о пригодности этих животных для упряжной езды, как никем не испробованный, остается открытым. Быть может как раз Седову суждено исследовать этот вопрос и тем внести в науку о полярных странах новые данные, которые несомненно произведут переворота в снаряжениях полярных экспедиций".

Вот еще одна публикация с высказыванием Нансена о возможной пользе белых медведей:

Что же Седов? В самом ли деле он пытался использовать белых медведей в упряжке? Думаю, это эта мысль если и рассматривалась, то лишь как дополнительная возможность. В экспедицию Седов взял именно собак.

Однако, попытка использовать белых медведей все же состоялась. В какой-то момент на судне «Св. мученик Фока» поселилось несколько маленьких медвежат (куда делась их мать нетрудно догадаться).

Далее о них пишет один из участников экспедиции - Пинегин:

Мирная жизнь медвежьего питомника в последнее время нарушена. Заметив их понятливость, я как-то дал Седову мысль приучить их к упряжи. Седов за эту мысль ухватился горячо:  — Великолепно! Что они дармоедствуют, в самом деле. На "Фоке" не должно быть дармоедов. Будут они у меня дрова возить! — Взялся за дело рьяно. Сегодня в первый раз запрягли несчастных мишек. Бедные медведи сначала ничего не поняли. Тогда Седов пустил в дело кнут. Достаточно поревев во всю силу медвежих легких — все же сообразили, что нужно делать для избежания ударов плетки. В конце первого урока Полынья и Торос уже не упирались, а тянули нарту, — но только по направлению судна. Однако уроки упряжной езды очень напугали их. На человека смотрят подозрительно, не бегут сломя голову при первых звуках "ко, ко, ко, ко": так подзываем их, когда хотим дать съедобного. Но в беде держатся скопом. Когда одного запрягают, остальные идут рядом. Когда бьют запряженного, ревут все три медвежьих горла: один медвеженок кричит от боли, спутники же — по сочувствию беде товарища.

Так, видимо, (то есть ничем) и закончились эксперименты по приручению медведей к упряжке.