26 лет: мистический возраст в русской литературе

Странно, ведь дата не круглая, не знаковая. Но между тем автор как бы вскользь отмечает, вводя персонажа в сюжет, что ему именно 26 лет. Естественно, основоположником тенденции (или тайного заговора) стал Александр Сергеевич с Онегиным.

Если для нашего времени это расцвет юности, то для того периода это была своеобразная веха и творческий расцвет. По которому можно было понять, состоялся поэт, писатель или живописец, или уже никогда не раскроется как гений или талант. Вероятно, многих заставил задуматься и скоропостижный уход из жизни Лермонтова, которого не стало как раз в этом возрасте. И авторы стали обращаться к нему либо как к черте, до достижения которой человек уже все испытал, либо как к переломной границе.

Персонаж Достоевского из «Белых ночей», пребывая в 26-летнем возрасте, рассуждает: «Ты подумай: мне двадцать шесть лет, на висках у меня уже седина… Он слегка отвернулся и покраснел… оттого ли, что в свои 26 лет он был действительно наивен…».

У Толстого, который в принципе любил разного рода кризисы и переосмысления, этот возраст как раз и связан с серьезным духовым и душевным кризисом: «Мне рассказывал С., умный и правдивый человек, как он перестал верить. Лет двадцати шести уже, он по старой привычке, стал вечером на молитву».

Порой персонажу для раскрытия сути стоит немного приврать о возрасте, как это было у Ахматовой: «Что родом он из Ливорно – сказал сразу, и что ему двадцать четыре года, а было ему двадцать шесть».

Вероятно, что через героев авторы пытались справиться с собственными страхами, которые появлялись по достижении этого кризисного возраста. И единственным правильным способом их преодоления, как и в случае с любым другим, является спокойное принятие возраста со всеми  его плюсами  и минусами. И русские писатели создали своего рода клуб 26-летних на страницах своих книг (наш ответ «Клубу  27»), чтобы помочь в его преодолении себе, современникам и даже нам, потомкам, познающим все грани жизни тех времен и примеряющим их на себя с учетом изменившейся реальности и жизни.