Лечения нет. Что не так в борьбе медиков с COVID-19

Борьба с распространением коронавирусной инфекции идет полным ходом. Медики разных стран с переменным успехом применяют разнообразные методы лечения, однако главное остается неизменным - как такового лекарства от COVID-19 не существует. Разбираемся, почему нет препаратов от «ковида», отчего нельзя использовать иммуномодуляторы из аптеки и что не так с разработкой и выпуском вакцины.

Почему врачам не важно, какой вирус вызвал пневмонию

Легочная недостаточность при вирусной пневмонии развивается стремительно: поражается все межклеточное пространство легких, а также сосуды, примыкающие к альвеолам. Это нарушает газообмен, кровь не насыщается кислородом.

Врачам интенсивной терапии в такой момент безразлично, какой возбудитель стал причиной этого состояния. Важно, что оно угрожает жизни, счет идет на минуты, пациента надо как можно быстрее подключить к аппарату ИВЛ, дать возможность легким восстановиться, не тратя энергию на дыхание.

Вирус SARS-Cov-2 или другой вирус подорвал здоровье, по сути, безразлично и самим пациентам. Кому нужно знать каждую букву в нуклеотидной последовательности вирусной РНК, так это производителям вакцин и перспективных лекарственных препаратов. Но и то, и другое появится только после того, как мир уже справится с пандемией.

Почему препараты есть, а лечения нет

Бактериальную, или типичную, пневмонию описали еще в XIX веке: инфекция в дыхательных путях вызывает воспалительный процесс, в альвеолах накапливается жидкость. Легкое становится похоже на губку с водой, у пациента развивается дыхательная недостаточность. Схемы лечения с применением антибиотиков разработаны давно. В основном, препараты действуют на клеточную оболочку бактерий, разрушая ее.

Доступны антибиотики нового поколения, способные бороться с возбудителями инфекций, которые выработали устойчивость к препаратам пенициллиновой группы. С вирусной или атипичной пневмонией все сложнее.

Вирус быстро заражает все новые и новые клетки, при этом на поверхности оставляет антигены. Так клетки становятся мишенями для иммунной системы. Случается, что иммунитет реагирует на заражение не сразу, и запоздалая реакция бывает чрезмерной. В таком случае легкие подвергаются двойному удару: их поражает и вирус, и клетки иммунной системы.

Специфичных препаратов, прицельно действующих на возбудителя Covid-2019, вирус SARS-Cov-2, нет. Ставку делают на лекарства от малярии.

Препарат с действующим веществом гидроксихлорихин москвичи скупили в аптеках еще в конце марта. Сейчас по регионам распределяют партию, переданную Китаем в качестве гуманитарной помощи, а предприятие в Кургане наращивает собственное производство препарата.

Кажется, средство, способное остановить пандемию, вот-вот поступит на вооружение. Но все это происходит на фоне разочарования в препарате медиками и организаторами здравоохранения в других странах. Национальное агентство по безопасности лекарственных средств и товаров медицинского назначения Франции (ANSM) сообщило о 83 случаях ухудшения состояния пациентов и четырех смертях, большинство из которых связано с применением гидроксихлорихина.

Также Американская ассоциация по проблемам сердца (AHA) совместно с Американской коллегией кардиологов (ACC) и Обществом сердечного ритма выпустили рекомендации по применению гидроксихлорихина. В них подчеркнули высокие риски осложнений со стороны сердечно-сосудистой системы. Отказываются от препарата больницы Швеции и Бразилии. Другой препарат фавипиравир тоже на пике спроса, его разработали для лечения редких форм гриппа в Японии. Но и он не доказал эффективность против коронавируса.

Почему нет лекарства от COVID-19

«Все попытки использовать препараты для лечения гриппа и ОРВИ против коронавируса – это бездумные попытки, - объясняет Fishki заведующий кафедрой микробиологии, вирусологии и иммунологии Сеченовского университета, академик РАН Виталий Зверев, - Препарат против гриппа связывается либо с гемагглютинином, либо ингибирует нейроминидазу (белки, похожие на шипы – ими вирус связывается со здоровыми клетками и заражает их – прим. ред.), либо внутренний белок. У коронавируса этих белков нет, поэтому и препараты не действуют».

Многие эксперты, ученые и врачи уверены: по-настоящему помочь пациенту сейчас могут неспецифические препараты, механизм действия которых не зависит от специфики конкретного коронавируса. Это вещества – иммуномодуляторы. Но к препаратам, продающимся в аптеках, такие лекарства отношения не имеют.

Самостоятельный прием аптечных препаратов опасен: у заразившихся коронавирусом может привести к более быстрому развитию клинической картины, а у здоровых - к истощению естественного иммунитета. В лучшем случае аптечные препараты не окажут никакого действия. До сих пор нет научных подтверждений эффективности широко разрекламированных средств, к качеству проводимых исследований предъявляется целый ряд претензий.

«Сейчас производители стараются использовать все, что у них есть, против коронавируса. Но пациентам с COVID-19, за исключением тех, у кого развилась тяжелая пневмония, можно помочь только одним – усилить иммунитет, - объясняет Виталий Зверев, - Потому что коронавирус кодируют как минимум три белка, влияющие на систему интерферона и подавляющие врожденный иммунный ответ. Поэтому препараты, которые могут поднять врожденный иммунный ответ, сейчас все должны пригодиться. Но надо понимать, что эти препараты неспецифические».

Как обстоят дела в регионах

Похоже, в регионах, где ситуация с распространением инфекции менее напряженная, чем в столице, врачам нет разницы, с каким именно вирусом они столкнулись. Но такое отношение диктуется, скорее, материальной обеспеченностью больниц.

«По официальным данным, в регионах заболевших немного, но врачи в нашей соцсети говорят о другом: мест в стационарах и аппаратов ИВЛ не хватает, средств защиты тоже. Мало тестовых систем, определяющих коронавирус. Врачам страшно. Любую пневмонию лечат так, как будто это обычная, бактериального происхождения», - объясняет Станислав Сажин, основатель крупнейшей в мире соцсети для русскоязычных врачей «Доктор на работе».

По оценке главного внештатного эпидемиолога Минздрава России Николая Брико, инфекция опасна сейчас в основном для жителей Москвы. «По моим подсчетам, 82% новых случаев приходится на столицу. Регионы запаздывают на 2 – 3 недели, и в этом есть сложность», - говорит Брико.

В Москве всех пациентов с подозрением на пневмонию уже считают зараженными SARS-Cov2, независимо от результатов тестов.

Кто должен знать все о SARS-Cov2

В первую очередь, знать о новом вирусе должны администрации городов и те, кто обеспечивает комплекс профилактических мер.

«Чем меньше мы знаем о новом возбудителе инфекции, тем большую угрозу он представляет. Чем меньше мы знаем, тем строже должны быть меры профилактики», - уверен руководитель отдела лабораторной диагностики НИИ скорой помощи им. Н.П. Склифосовского, президент Федерации лабораторной медицины Михаил Годков.

Гонку по расшифровке нуклеотидной последовательности РНК вируса в России выиграл НИИ гриппа им. А.А. Смородинцева, дав старт гонке производителей тест-систем и вакцины за место на мировом рынке.

Второй бум ПЦР - почему этот анализ важен

Анализ ПЦР - это метод полимеразной цепной реакции. Он относительно молодой: Нобелевскую премию за его разработку американский биохимик Кари Маллис получил в 1993 году.

Метод преумножения участков ДНК навсегда изменил медицину, биологию и криминалистику. Не удивительно, что после того, как была расшифрована последовательность нуклеотидов в РНК коронавируса, свои тест-системы разработали и зарегистрировали, в первую очередь, организации, занимающиеся ДНК-исследованиями: подведомственные Роспотребнадзору, ФМБА, Минобороны и ряд частных компаний.

Бурное развитие ПЦР получил только сейчас. Некоторым диагностическим лабораториям пришлось буквально с нуля осваивать технологию, обучать персонал и ставить тестирование на поток.

«В НИИ скорой помощи им. Склифосовского - одна из базовых лабораторий Москвы.В сутки мы проводим около 2500 тестов, а необходимо – 4000-5000. Научиться диагностировать коронавирус мы были вынуждены в течение нескольких дней. В Москве диагностику поставили на поток всего за три недели», - говорит Михаил Годков, директор и президент Федерации лабораторной медицины, руководитель отдела лабораторной диагностики НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского.

Почему плохая вакцина хуже вируса

Производителям вакцин крайне важно знать, какой перед нами вирус,. Создание нового препарата после расшифровки генома нового возбудителя инфекции может занять не больше месяца, а проверка его безопасности и эффективности длится несколько месяцев.

«Чтобы дойти до клинических испытаний, новой вакцине надо не меньше года, потому что есть этапы, которые нельзя исключить. А с вакциной от коронавируса все еще сложнее. Много времени занимает проверка хронической токсичности. Подопытным животным вводят препарат, после чего нужно проверить морфологическое состояние их внутренних органов, и это только один из этапов», - объясняет Виталий Зверев.

Одна из российских биотехнологических компаний заявила о разработке нескольких типов вакцин от коронавируса. Две из них вошли в перечень перспективных вакцин ВОЗ.

«В одном типе вакцин на основе аденовирусных систем полностью удален механизм вирусной репликации. Другая - на основе матричной РНК (мРНК). Она синтезируется по ДНК белка, который экспрессируется (вырабатывается) на белковой оболочке именно этого вируса. И тут вопрос только доставки этой мРНК в клетку. Национальный исследовательский институт США уже исследует подобную вакцину на пациентах», - заявил основатель и генеральный директор биотехнологической компании Дмитрий Морозов.

Представители научного и медицинского сообществ утверждают: даже пандемия не повод сокращать клинические и доклинические исследования. Компании-производители настаивают на своем: мир нужно спасать, и любые задержки с выпуском вакцины должны быть исключены. Решение – за регулятором.

«Мы обсуждаем с Минздравом и другими регуляторами сложившуюся ситуацию, весь объем клинических и доклинических испытаний будет согласован с регулятором. Мы уже начали иммунизировать животных новыми препаратами. В других странах решение об объеме испытаний и выпуске вакцин принимают исходя из конкретной эпидемической ситуации», - говорит Дмитрий Морозов.

Вакцина, как и специфичные препараты против коронавируса, по всем прогнозам появится уже после того, как пик пандемии будет пройден.

По утверждению Николая Брико, нельзя считать, что отсутствие специфичных препаратов не позволяет бороться с пандемией.

«Так можно перечеркнуть весь наш опыт лечения инфекционных заболеваний, да и весь медицинский опыт. Всегда эффективен комплексный подход: симптоматическое лечение, патогенетическое плюс этиотропное. Нельзя забывать и о влиянии психологического климата на успех в борьбе с инфекцией», - убежден специалист.

Смотрите далее: Принесли в жертву: какие болезни убивают людей, пока в тренде COVID