Валентина Караваева. Как автокатастрофа погубила рассудок актрисы

Советская актриса Валентина Караваева сыграла главную роль в мелодраме Юлия Райзмана «Машенька». Как сложилась её судьба?

Девочка с чахоткой

Алла Караваева появилась на свет 21 мая 1921 года в городе Вышний Волочёк в Тверской области. Известно, что будущей актрисе с детства не нравилось её имя. Одни источники утверждают, что она стала Валентиной ещё до школы, другие — что Караваева сменила имя в 10 лет, когда уже поняла, что хочет сниматься в кино. В биографии актрисы хватает и других противоречий: считается, что отец Караваевой работал ткачом, однако также встречается информация о том, что на самом деле он был священником, но Валентина не хотела указывать в анкетах подобное происхождение, а потому придумала для папы рабочую профессию.

В 1930 году будущая актриса заболела туберкулёзом. В стационаре для чахоточных детей медсестра дала скучающей девочке томик Чехова, и Караваева буквально заболела пьесой «Чайка». Именно тогда она и поняла, что хочет стать актрисой. Выздоровев, Валентина написала письмо Сталину с просьбой дать ей возможность обучаться этой профессии. Вскоре девушку пригласили учиться в школу «Мосфильма», где её наставником в профессии стал Юлий Райзман. Он же дал актрисе главную роль в мелодраме «Машенька», за которую вся съёмочная группа фильма была удостоена Сталинской премии.

Жена дипломата

В 1944 году Валентина Караваева ехала на съёмки фильма «Небо Москвы», когда её автомобиль столкнулся с трамваем. Водитель актрисы погиб на месте, сама Валентина получила серьёзные травмы, из-за которых впоследствии не могла иметь детей. Но хуже всего было то, что, несмотря на старания врачей, на лице Караваевой остался уродливый шрам через всю щёку, от уха до подбородка, зацепивший губу. С таким дефектом внешности актриса потеряла возможность сниматься в кино, но в 1945 году ей всё же удалось сыграть Нину Заречную в «Чайке» в театре им. Моссовета. Поклонники Валентины восхищались тем, как она преображается изнутри благодаря духовному напряжению, и говорили, что актриса так произносит «Я — чайка!», словно и в самом деле превращается в неё.

В том же году Караваева вышла замуж за британского дипломата Джорджа Чапмена. Военный атташе британского посольства был влюблён в актрису с тех пор, как увидел её в «Машеньке», и даже шрам на лице Валентины не мог повлиять на его чувства. Советские власти, которым было не впервой сажать актёров за связь с западными дипломатами, проявили к Караваевой удивительную лояльность: ее вызвали на Лубянку, но через пару часов отпустили и больше не тревожили. Из-за этого возникла конспирологическая теория о том, как Валентину завербовали спецслужбы. Вскоре после свадьбы Караваева написала ещё одно письмо Сталину с просьбой отпустить её за границу, где, как она верила, хирурги смогут убрать шрам. Просьба была удовлетворена.

«Я — чайка!»

Джордж Чапмен был потомственным английским аристократом, он владел роскошным домом в Лондоне и был наследником солидного состояния. Чапмен оплатил для своей супруги операцию в дорогой швейцарской клинике, но европейские хирурги не смогли полностью убрать шрам. Более того: после повторной операции у Валентины Караваевой частично онемела верхняя губа. Швейцарские врачи обвиняли в своём провале советских хирургов, которые после аварии наспех и топорно зашивали лицо актрисы.

В 1951 году Валентина развелась с мужем и вернулась в СССР, где её никто не ждал. Дорога в кино была для неё закрыта, театральные режиссёры тоже опасались иметь дело с политически неблагонадёжной бывшей эмигранткой. Караваева числилась в штате Театра-студии киноактёра, где получала небольшое жалование, но почти не выходила на сцену.

В 1964 году Валентина Ивановна сыграла придворную даму Эмилию в экранизации пьесы Евгения Шварца «Обыкновенное чудо», но не той, которую снял Марк Захаров, а более ранней, созданной Эрастом Гариным. Эта роль стала последним её заметным появлением на экранах.

Караваева не покинула мир кинематографа окончательно, она занималась дубляжом западных картин, но никто не звал её сниматься, и тогда актриса начала снимать себя сама. Она продала шубы и драгоценности, оставшиеся от брака с Чапменом, и купила любительскую камеру, перед которой день за днём разыгрывала «Чайку» или другие пьесы Чехова, записывая звук на катушечный магнитофон. Валентина Ивановна отсматривала собственноручно снятые кадры, отмечала ошибки и начинала всё заново.

Точная дата смерти Валентины Караваевой неизвестна. Актриса ушла из жизни в декабре 1997 года, но соседи обнаружили её тело только после того, как в доме прорвало трубу и дверь в квартиру Караваевой пришлось вскрыть. Актриса лежала на полу в костюме, с нанесённым гримом, а над ней к потолку была подвешена самодельная скульптура чайки из бумаги и проволоки.