Михаил Шуфутинский: песни, молодая жена и болезнь шансонье

Михаил Шуфутинский — российский певец, породивший популярный интернет-мем песней «3 сентября». Fishki рассказывает о его биографии, карьере, личной жизни.

От Магадана к всесоюзному успеху

Михаил Шуфутинский родился 13 апреля 1948 года в Москве в семье врача. С самых ранних лет мальчика стали учить музыке.

«Когда было лет пять-шесть, дома со мной занимался учитель — обучал игре на аккордеоне. После трагической гибели мамы (она попала под электричку) и новой женитьбы отца я жил с бабушкой и дедом в коммунальной квартире в восьмиметровой комнате у метро “Калужская”. После занятий музыкой бабушка усаживала преподавателя за стол, они пили чай и разговаривали.

Папина мама не очень дружила с его новой супругой, и мы жили отдельно — с восьми-девяти лет я у них с дедушкой поселился. Я был такой бабушкин сын. Обычно бабушки внуков балуют, однако моя воспитывала меня достаточно строго. Она не говорила: “Встань в угол“ или “Поставлю тебя на горох“, тем более что я уже был большой, но развивала во мне какие-то моральные принципы. Живя с родителями, я бы, возможно, такой закалки не получил», — вспоминал Шуфутинский.

Михаил окончил музыкальную школу по классу баяна и Московское музыкальное училище имени Ипполитова-Иванова по специальностям «дирижёр», «хормейстер» и «преподаватель музыки и пения».

При этом по линии обычного образования у Шуфутинского были проблемы: в восьмом классе оставался на второй год, в комсомол так и не вступил. Таким образом, к моменту получения аттестата Михаил был довольно успешным музыкантом, «проехал с гастролями весь Север и Дальний Восток», но столичные правоохранительные органы начали к нему присматриваться, как к потенциально неблагонадёжному элементу. Тревожную пору Шуфутинский решил переждать в Магадане, с 1971 по 1974 проработав в местном ресторане «Северный».

В 1976 году к Шуфутинскому пришёл первый громкий успех. Стремясь продвигать современное звучание на советской эстраде, он стал художественным руководителем ансамбля «Лейся, песня», уже выпустившего к тому времени известную песню «Прощай».

Именно с Шуфутинским связывают формирование «золотого состава» коллектива, принёсшего ему наибольшую славу. Кроме того, при нём были записаны многие хиты группы — например, «Где же ты была».

Тем не менее успех группы казался Шуфутинскому недостаточным:

«Мы собирали стадионы, Дворцы спорта, пластинки расходились миллионными тиражами, но оказались не в фаворе у властей. Не выпускали за границу, даже в Болгарию. Потому что руководитель — то есть я — носил бороду. А с бородой на портретах и в документальной хронике на советском телеэкране могли появляться только три человека: Ленин, Маркс и Энгельс. Остальным — нельзя. Якобы не соответствуют образу строителя коммунизма».

Помимо этого группе вменялось в вину неисполнение патриотических песен. Ситуацию не особенно изменила даже композиция «Родная земля», с которой ансамбль стал лауреатом I-й премии II-го Всероссийского конкурса исполнителей советской песни «Сочи-78».

«Наши хиты звучали слишком по-западному, — объяснял Шуфутинский, — Добрынин (композитор Вячеслав Добрынин, сочинивший большинство песен группы) старался этот “акцент“ смягчить, но аранжировки делал я и выдавливал из них всё по максимуму.

На телевидение ансамбль “Лейся, песня!“ пустили один-единственный раз, на 23 февраля, и то потому, что мы спели с Анной Герман».

Эмиграция, возвращение и творчество Михаила Шуфутинского: «3 сентября», «За милых дам» и т.д.

Вся эта ситуация в итоге привела Шуфутинского, давнего слушателя радиостанции «Голос Америки», к желанию эмигрировать в США:

«Записав пластинку, которая продалась пятимиллионным тиражом, мы получили за это по 70 рублей, и половину концертов делали левых, с какими-то комсомольскими фондами… Ну не хотел я больше так жить, устал прятаться, что-то скрывать. Надоело, что проверяющие всех мастей постоянно вмешиваются в мою жизнь, заглядывают: а какого цвета у меня носки?

Решил: если уеду и мне там будет плохо, пойму, что сам виноват, совершил ошибку. Если же останусь, упущу шанс хотя бы увидеть мир и никогда не узнаю — прав я оказался или неправ, что не уехал. И подал документы на выезд. Через два года (в СССР очень долго принимали решение — выпустить человека или нет) меня лишили гражданства и дали визу».

«Уехав за океан в 1981-м, Михаил всё же оптимистично смотрел на свои перспективы:

Думал: не пропадём! Умею я многое, необязательно выступать на сцене. Могу делать аранжировки, работать в студии или, например, в музыкальной библиотеке...»

Тем не менее Шуфутинский всё же стал выступать на сцене, устроившись аккомпаниатором в русский ресторан:

«Потихоньку стал записывать песни, вышел первый альбом “Побег”, потом мне в Нью-Йорк передали кассету Александра Розенбаума, и под громадным впечатлением я выпустил второй альбом — “Атаман”».

В личном творчестве Шуфутинский стал обращаться к стилю, сейчас известному как «русский шансон».

Ориентированные скорее на ресторанную публику в США, эти композиции неожиданно получили известность и на покинутой Михаилом родине. На рубеже 80–90-х Шуфутинский стал узнавать об этом всё чаще и чаще:

«Мои записи попали в СССР из далёкого зарубежья и стали любимыми, хотя и запрещёнными. В Америку начали прилетать артисты — Пугачёва, Кобзон, Лев Лещенко с Владимиром Винокуром. Мы все хорошо знали друг друга по прежней московской жизни. Коллеги сообщали: твои кассеты повсюду продаются, голос звучит из каждого окна, пора о выступлениях подумать...».

В 1990 году Шуфутинский, уже записавший к тому времени 10 альбомов, всё-таки решил отправиться в тур по советским просторам. Первый концерт состоялся в Киеве.

«Вернулся фактически “королем”: действительно из каждого окна или автомобиля мой голос звучал, — рассказывал музыкант, — Репертуар Шуфутинского исполняли в ресторанах, музыканты не раз говорили: “Мы на твоих песнях озолотились, только твоё каждый вечер и звучит”. Летом 1990 года я дал в СССР семьдесят пять концертов на переполненных стадионах, во Дворцах спорта. И созрел, чтобы окончательно вернуться. Это моя страна, мои корни, здесь мой воздух».

С тех пор Шуфутинский прочно утвердился в ранге одной из главных звёзд русской эстрады. Пик его славы пришёлся на середину 90-х. Тогда, в 1994-м, Михаил выпустил альбом «Гуляй, душа», главным хитом которого стала песня «3 сентября», ставшая легендарным интернет-мемом.

В 1995-м вышел альбом «О, Женщины» и ещё одна фирменная для Шуфутинского композиция — «За милых дам».

34 года в браке, но 15 лет порознь

Впервые Михаил Шуфутинский женился в 19 лет на студентке музыкального училища Татьяне Ростовой, однако брак распался через четыре месяца. Музыкант рассказывал:

«Мы учились вместе. Вопреки всем решили обязательно пожениться. Все взрослые и родители говорили: “Не нужно жениться, чтобы делать это, можно и так”. Но мы были настроены против всех. У нас был прекрасный роман. Она была замечательной, а я был не так хорош, как хотелось бы, поэтому брак быстро распался. С тех пор с ней никогда не встречался».

Татьяна также вспоминала те дни, причём отмечала, что их знакомство произошло через Аллу Пугачёву:

«Мы учились в одном учебном заведении, я была курсом старше. Миша и Алла Пугачёва учились на одном курсе. Мне очень нравилось, как пела и играла Алла, она ещё тогда не была известной. Я часто её затаскивала в наш подвал, где были аудитории, просила петь.

Как-то потом к нам присоединился Миша, образовалось знакомство. Он мне понравился — хороший, интеллигентный мальчик. Завязались у нас отношения. Бурлила кровь. Миша говорил, что я очень ему нравлюсь.

Мы не ссорились с ним. Но вскоре разъехались. Разводиться пошли мирно и спокойно. Про Мишу и слова плохого сказать не могу, он добрый, ласковый, заботливый. Я ни о чем не жалею».

Второй брак стал для Шуфутинского определяющим в жизни:

«Нас с Маргаритой познакомили общие друзья. Некоторое время встречались, потом я уехал в Магадан, затем на Камчатку. Туда ко мне и приехала Рита. Мы поженились (в 1971 году), родился Дэвид — наш старший сын (в 1972). Затем вернулись в Москву. Это было тоже моим решением. В семье я был хозяином — и жена всегда принимала мою сторону.

Приняла и эмиграцию. Хотя и боялась, и не хотела, родителям своим даже сказала, что мы планируем уехать за границу работать — не на постоянное место жительства. Соврала, чтобы избежать возможных конфликтов. Ведь в восьмидесятые считалось: уезжаешь из СССР — значит, предаёшь родину. Жена моего отца несколько лет — вплоть до девяностых — отказывалась со мной общаться из-за нашего отъезда. И отец, который во всём ей подчинялся, пусть и не столь демонстративно, но тоже почти прервал связь. Нервная сложилась ситуация».

В США именно Маргарита поначалу стала кормильцем для семьи: «Жена устроилась на работу первой — в парикмахерскую на Манхэттене подметать пол. Из дома выезжала в шесть утра, чтобы к восьми быть на месте. Получала три доллара шестьдесят центов в час — в то время минимальная оплата труда в США. Примерно через полгода добилась повышения — допустили мыть головы клиентам. А это уже оклад плюс чаевые, три-четыре головы — ещё пятёрочка!»

С 1990 года семья жила раздельно — Маргарита не вернулась с мужем в СССР: «К Америке привыкла, жизнь наладилась, уже был дом, за которым надо следить, появились подруги. Да и сыновья там. Старший, Дэвид, учился в университете, Антон (второй сын, родился в 1974 году) пошёл в армию. Так что Маргарита осталась, иногда прилетая ко мне. А я мотался в Штаты из России».

Супругам удалось сохранить брак даже в таких условиях. Михаил, впрочем, утверждал, что подобная жизнь не шла вразрез с его жизненной позицией:

«Все живут по-разному, и вовсе не обязательно следовать стереотипу. Да и что такое “жить с семьёй”? Спать с женой в одной кровати, а утром завтракать с сыновьями и внуками за одним столом? Не у всех это получается. Не хотел отказываться от того, чем занимаюсь, — от музыки. Иначе всё остальное вообще теряло для меня всякий смысл.

Есть, конечно, разные семьи. Кому-то важно собрать всех под одной крышей. Я не ставлю перед собой такую цель. Когда сказал, что возвращаюсь, сыновьям предоставил возможность сделать выбор, не вмешивался. Дэвид, окончив университет, работал в СNN. В 1996-м переехал в Москву, женился, открыл собственную студию. Младший, Антон, пустил корни в Америке».

5 июня 2015 года Маргарита Шуфутинская умерла в возрасте 66 лет от сердечной недостаточности.

Некоторое время спустя певец завязал отношения с танцовщицей Светланой Уразовой. Рассказывая об их романе, Шуфутинский даже признался, что ухаживал за женщиной, ещё состоя в браке:

«Я её очень долго добивался. Мы знакомы уже 25 лет. Я был женат тогда, а она мне отказывала. В трудный момент, когда я остался один, Светлана единственная поняла меня. У неё тогда вспыхнули чувства. Чувства до сих пор не иссякают. Я понимаю, что жив, ведь со мной рядом самый близкий человек. Вся моя семья хорошо приняла Свету».

Новый союз вдохновил музыканта к пересмотру своего образа жизни — Михаил начал заниматься физическими упражнениями, изменил режим питания: «Сижу на диете, похудел уже на два размера. Воздерживаюсь от сладкого, мучного, жирного, исключил соль, алкоголь. Худеть нелегко, честно признаюсь, я обожаю вкусно поесть. Помню, на первой встрече диетолог спросил: “Любишь жареную картошку с куском мяса, сальцем, солёным огурцом под водочку?”. Отвечаю: “Конечно”. А он: “Теперь тебе всё это нельзя”. Пришлось привыкать к кашам, лёгким супам, овощам на пару».

Несмотря на это, Шуфутинский не раз рассказывал о серьёзных проблемах со здоровьем. В апреле 2021 года он открыл, что перенёс операцию, спасшую его от летального исхода. А в июне выяснилось, что музыкант перенёс ковид: «Я был на одном мероприятии, видимо, там заразился. Там был весь шоу-бизнес, и многие заболели. Поражение лёгких было значительным. Во время болезни похудел на шесть килограммов».

Болезнь Михаил вылечил, но осложнения продолжили влиять на его здоровье: «Я до сих пор немножко прихрамываю. Врачи ничего не говорят. Надеюсь, скоро пройдёт».

Ранее Шуфутинский сообщил, что хочет в третий раз стать отцом и категорически отвергает искусственное оплодотворение: «Мы можем справиться и сами, слава Богу».