«Агнец». Скотский ужас «интеллектуального кино»

В 2021 году на ряде международных кинофестивалей прогремела картина «Агнец» (Lamb), уже ставшая самой кассовой в истории исландского кинематографа и выдвинутая этим государством на «Оскар».

Фильм режиссёра-дебютанта Вальдимара Йоханссона рассказывает о семейной паре фермеров, живущих вдвоём в исландской глуши (жену играет известная по голливудским ролям шведка Нуми Рапас). У семьи тружеников большое поголовье овец, и они постоянно принимают у животных роды, причём показано всё это без купюр. И вот однажды из одной овечки вылезает «неведома зверушка» — с человеческим телом и головой овцы. Обрадованные бездетные герои, в прошлом потерявшие ребёнка, дают «девочке» имя Ада и начинают растить её как свою.

Помимо изложенного зачина, в фильме есть удачные операторские решения, подкрепляемые видами сногсшибательной исландской природы, но в целом происходящее на экране довольно уныло. Впоследствии к двум героям-людям добавляется третий — приехавший откуда-то «из города» брат мужа — и мы видим вялый любовный треугольник, но особой сюжетной динамики он картине не придаёт. При этом «Агнец» позиционируется как хоррор, однако помимо ребёнка с головой овцы что-то похожее на ужасы мелькает в фильме всего в паре-тройке сцен, в том числе в развязке, которую, видимо, планировалось сделать «шокирующей», но показаться таковой она может разве что не самому искушённому зрителю.

Лента Йоханссона наглядно демонстрирует нам, что такое «артхаус». Это кино, которое содержит в себе минимальную конкретику: сюжет его событийно скуден, характеры размыты, идеи не сформулированы, вместо прямого высказывания мы видим недоговорённости и туманные намёки. При этом в таком фильме обязательно должно быть что-то «интеллектуальное», чтобы показать, что у авторов есть образование. В случае с «Агнцем» это очевидная отсылка к Библии (девочка-мутант рождается на Рождество, а её маму-фермершу зовут Мария).

Главная задача такого кино — дать критикам пищу для фантазии (ведь большинство критиков не описывает фильмы, а использует их как повод продемонстрировать свой «богатый внутренний мир»), но при этом не переборщить с авторской позицией, ведь она может критикам не понравиться. Если правильно соблюсти баланс, успех не заставит себя ждать: ленту покажут и отметят на фестивалях, а это уже послужит хорошим трамплином для запуска в прокат и маркетинга.

В результате невнятное исландское кино про овец заработало приличные деньги благодаря прорыву на рынок Северной Америки, а столь же невнятный французский «Титан» стал главным фильмом Каннского фестиваля. Вот только искусства (то есть авторского голоса и художественного смысла) в этом никакого нет. Зато есть ровно тот же примитивный конъюнктурный конформизм, за который адепты «артхауса» обычно ругают массовый развлекательный кинематограф. Хотя последний, надо отдать ему должное, намного честнее и не рядится в овечью шкуру мнимого интеллектуального превосходства и «тонкого вкуса».