Советский парашют для американской кобры

Как выяснилось, на больших высотах самолет вел себя не лучшим образом, а американские пилоты как раз больше работали там.

На самом деле самолет был хороший, неспроста у нас на "Аэрокобрах" было столько асов.

Маневренный, с очень мощным вооружением, да и воздушные бои у нас проходили в иных условиях. Правда, самолет имел склонность к сваливанию в штопор. Это стало причиной высокой аварийности, с чем пытались бороться.

Один из способов бороться со штопором. В хвостовой части поставили парашют, в случае чего его выпускали - профит. Правда, дальше опытов дело не пошло, всё же специфичная система.

Более того, есть цифры, что один только полк Покрышкина на «Кобрах» сбил больше самолетов противника, чем все английское, американские и австралийские летчики. А они сбили около 300 штук.

«Кобра» была интересной машиной. То, что англичане и американцы «не смогли» ее, говорит о том, что самолет был «сырой». И так бы и остался он в списке неудачников, если бы не попал к нам. Да и к нам он попал не от хорошей жизни.

Но реальность такова, что именно в нашем небе «Аэрокобра» из гадкого утенка превратилась в сокола. Но это потому, исключительно потому, что за ее штурвалами сидели советские летчики, а готовили к полетам наши же механики.В любой другой стране судьба этого самолета была бы иной.

Отличия от отечественных истребителей были как в лучшую, так и в худшую стороны. Более мощное оружие, хорошая живучесть, великолепное радиооборудование. Да, советские истребители превосходили «Кобру» в вертикальном манёвре, их не пугали большие перегрузки и резкие манёвры.

Но наши летчики любили и ценили свои «кобры». За комфорт и хорошую защиту. За мощное вооружение. Пилоты «Аэрокобр» не горели, самолёт был металлическим, а баки были расположены далеко в крыле, им не били в лицо струи пара или масла, двигатель был расположен сзади, «Кобру» было нереально скапотировать.

Была даже какая-то мистика в том, что пытавшийся сохранить повреждённую «кобру» путём вынужденной посадки пилот почти всегда оставался не только жив, но и невредим, а вот покидавшие её с парашютом часто погибали от удара расположенного на уровне дверей стабилизатора.