Как вышло, что в могиле отца классической симфонии зарыто две головы?

Йозеф Гайдн достойно завершил свою карьеру в преклонном возрасте, упомянул в завещании всех достойных людей, так или иначе сыгравших роль в его жизни и карьере (к тому моменту он был бездетным вдовцом)

Последние дни композитора серьезно подпортил Наполеон: к тому времени он подошел с армией к Вене и обстреливал город. Гайдн скончался 31 мая 1809 года. Поскольку время было военное, то церемония прощания и похороны были предельно скромными. Даже могильную плиту на могиле усопшего не установили.

И это было на руку двум френологам. Такое направление как френология – поиск связи между строением черепа и талантами человека в то время набирало обороты. Одним из них оказался Йозеф Карл Розенбаум, старый знакомый Гайдна (некоторое время они одновременно служили у графа Эстерхази, Розебаум в качестве секретаря).

Он договорился с работником морга, получил драгоценный мешок (в соответствии с его собственными записями, чуть не сойдя с ума от запаха разложения). После обработки череп поселился в доме Йозефа, и мужчина демонстрировал его особенно надежным друзьям в качестве гвоздя культурной программы.

К слову, выступ музыкальности, который Розенбаум и его подельник Иоганн Петер так хотели отыскать, оказался не столько уж ярко выражен. Френолог в определенной мере мучился раскаянием и даже планировал упокоить украденную голову в своем саду. Но, видимо, или хотел не сильно, или что-то помешало.

Могила самого Гайдна так и пришла бы в запустение и была потеряна, не вмешайся ученик композитора Зигизмунд фон Нойком. Узнав о смерти наставника, он приехал из Франции, заказал, оплатил и установил на могиле лаконичное надгробие.

И только несколько лет спустя о скромном капельмейстере вспомнило семейство Эстерхази. Точнее, им напомнили. В 1820 году граф Эстерхази Николай II распорядился выкопать останки для более достойного и пышного перезахоронения в главном соборе города (Бургкирхе). Здесь и всплыла правда: в могиле недоставало черепа.

Эстерхази возмутился, подключил связи, начал поиск похитителей. Пока шло следствие, прах похоронили. Потом на любителя френологии вышли. Но Йозеф так прикипел к реликвии, что выдал стражам закона совершенно левый череп. На настоящем в то время лежала его супруга, старательно прикидывающаяся тяжело больной. Его и отравили к останкам.

Настоящий череп еще несколько раз переходил из рук в руки. Пока в 1954 году представители все того же семейства не вычислили его местонахождение, не добились изъятия и не захоронили там, где ему и положено было находиться почти полтора век. Замену вытаскивать не стали, видимо руководствуясь принципом «одна голова хорошо, а две лучше».