Зловещий хохот из могилы

Профессия наложила отпечаток на чувство юмора Миллара, все его шутки были основаны на жадности и страсти человека к деньгам. Его личным девизом была фраза «Всякий человек имеет цену», и не раз можно было видеть, как он прячет долларовые купюры на улице, чтобы понаблюдать за удивлением прохожих. Он никогда не импровизировал, и его завещание стало набором юридических уловок, направленных на то, чтобы Верховный Суд Канады не смог признать его эксцентричную последнюю волю ничтожной как направленную против общественного порядка.

Первый смешок из могилы раздался, когда три незнакомых друг с другом юриста узнали, что они сообща являются собственниками части наследства, а именно дома на Гавайях. Один из пунктов завещания гласил, что, если один из них умрёт (будет убит кем-то из совладельцев), его доля будет направлена на городскую благотворительность.

Второй смешок был связан с пивоварней O’Keefe, одним из владельцев которой был Чарльз. Его пакет акций был распределён между всеми священниками Оранжевого Ордена в Торонто [Оранжевый Орден – протестантское братство в странах Британского Содружества]. Соль шутки заключалась в том, что остальные владельцы пивоварни были ревностными католиками. Семерым адептам методисткой церкви и ярым поборникам трезвости надлежало получить пакет акций стоимостью 700 000 долларов и участвовать в управлении пивным заводом сообща с католиками, которых в руководстве было большинство.

Ну, а третий смешок? О, он не заставил себя долго ждать! Акции клуба «Жокейский клуб Онтарио» (“Ontario Jockey Club”, знаменитая букмекерская контора) стоимостью в 25 000 долларов должны были достаться трём столпам общества, яростным противникам игорного бизнеса в Торонто.

Но это всё смешки, а где же обещанный хохот? Он раздался из могилы, когда был оглашён девятый пункт завещания.

[…] Всё остальное моё имущество, где бы оно ни находилось, я завещаю своим душеприказчикам и доверенным собственникам, указанным ниже в доверенности, обратить в деньги, как они сочтут благоразумным, и вложить все деньги до истечения девяти лет со дня моей смерти в инвестиции, а затем изъять их и снова обратить в деньги и по истечении десяти лет со дня моей смерти передать их и все проценты матери, которая с момента моей смерти родит в Торонто наибольшее количество детей, каждый из которых будет зарегистрирован надлежащим образом в Бюро регистрации актов гражданского состояния. Если будет более одной матери с наивысшим количеством свидетельств о рождении, указанные деньги и проценты должны быть разделены между ними в равных долях».

СМИ окрестили этот возмутительный конкурс «Великим дерби аистов» и следили за его ходом со всё возрастающим интересом. Его участниц выявили газеты, и они быстро сделались знаменитостями. Тут же начались проблемы, связанные с тем, что Миллар намеренно оставил юридические лазейки: выкидыши, незаконнорожденные дети, смерти в детском возрасте, и т.п. В игру был вынужден вмешаться даже Верховный Суд Канады и давать разъяснения по всем сомнениям и вопросам.

В стране бушевала Великая Депрессия, большинство участниц было неработающими женщинами с безработными мужьями, именно на них легло бремя беспрерывного деторождения на протяжении десяти лет. Высокий процент выкидышей и внебрачных детей, родившихся на свет в результате этого безумного конкурса, вверг многих его участниц, не ставших финалистками, в беспросветную нищету.

31 октября 1936 года, через 10 лет после смерти Чарльза Вэнса Миллара, конкурс финишировал с равным результатом, показанным несколькими участницами. Четверо женщин, у которых оказалось по девять детей, живых и «заверенных» Верховным Судом, а именно Анна Кэтрин Смит (Anna Katherine Smith), Эллен Кэтлин Нейгл (Ellen Kathleen Nagle), Люси ЭлисТимлек (Lucy Alice Timleck) и Изабель Мария Макклин (Isabel María MacClean) получили в качестве награды по 125 000 долларов каждая. Верховный Суд отдельно отметил двух финалисток, родивших по десять детей, но эти дети не были «заверены» из-за того, что были рождены вне брака или случились выкидыши. Суд выделил Лиллиан Кенни (Lillian Kenny) и Паулине Мэй Кларк (Pauline Mae Clarke) по 12 500 долларов просто за то, что они подали апелляции во все положенные инстанции.

Последняя воля почившего Чарльза Вэнса Миллара была исполнена.