Про матушку Алипию, что жила в дупле и понимала язык животных

В школе Агапию (мирское имя) считали умной, сообразительной, она заметно выделялась среди одноклассников. Но настал 1918 год, который серьёзно затронул семью девочки, которой тогда было 8 лет. За один день она осталась полной сиротой и всю ночь читала над родителями молитвы. Она отлучилась к соседке за какой-то надобностью, а когда пришла - родители лежали все в крови. Их расстреляли красноармейцы.
Школу ей пришлось забросить и какое-то время Агапия жила у дяди, а потом пошла странничать.

Это были годы, когда вера в бога порицалась и в это время Агапия 10 лет провела в тюрьмах. Про себя она говорить не любила и фотографироваться тоже. Поэтому о её жизни известно мало.
Во время массовых арестов в 1930-м году церковных активистов странница попала в тюрьму "где-то на берегу моря, под Одессами". Её бросили в камеру к уголовникам и коридорный охранник не поверил тому, что увидел в глазок двери: девушка стояла посреди камеры и молилась, а остолбеневшие насильники и убийцы близко к ней не подходили, стоя в стороне. А потом пошла череда допросов, на которых её били и пытали. Каждый год во время Пасхи Агапия отказывалась выходить на работу, за что охрана её била вдвойне. Именно оттуда у неё осталась сгорбленная спина и беззубый рот.

Во время ВОВ она оказалась в концентрационном лагере где-то в Германии. Даже там она рисковала собственной жизнью, выводя женщин из лагеря по ночам, разрезав сетку.
А потом и сама ушла в Киев пешком. Она вообще много ходила пешком до монастырей и во многих побывала. В Киево-Печерской лавре она прожила до самого её закрытия. Именно там отец Кронид постриг её, нарёк Алипией и благословил на новый подвиг - столпничества. Вот так матушка 3 года прожила в дупле дерева, постоянно молясь. Каждый вечер она выходила на службы и каждый вечер отец Кронид давал ей чуть сухарей и говорил: "теперь иди, спасайся". Зимой, когда сильно мёл снег, то приносил ей сухари сам.

Считалось, что матушка понимала язык зверей и птиц. Она лечила многих лесных животных и они сами к ней приходили из леса.
В ее маленьком доме и на подворье всегда жила какая-нибудь живность: гуси, куры, коты – особенно много котов. Старица говорила, что понимает язык зверей и птиц, и, глядя на то, как она разговаривает с птицами, присевшими отдохнуть на скат её крыши, люди верили, не только она понимает их, но и они её.